Я почувствовала, как его палец скользнул глубже – толстый, грубый, он проник в меня, раздвинул стенки влагалища, начал исследовать каждую складочку, каждую чувствительную точку. Влага уже текла по бёдрам, несмотря на всё моё сопротивление – я толкала его в грудь, царапала кожу, пыталась вырваться, ноги дрожали. "Хамзат, нет... пожалуйста, остановись..." – шептала я, голос срывался от злости и отчаяния. Но он не слушал, только рычал тихо, его дыхание обжигало шею.

Вдруг палец нащупал ту точку – глубокую, скрытую внутри, – и нажал сильно, круговыми движениями. Волна ударила как молния: тело выгнулось дугой, ноги подкосились, голова запрокинулась назад, глаза закатились. Оргазм накрыл внезапно, мощно – киска сжалась в спазме вокруг его пальца, пульсируя, выталкивая волны жара по всему телу, от кончиков пальцев ног до макушки. Я задрожала всем телом, стон вырвался громкий, неконтролируемый:

— Ааааааааа...

Мурашки пробежали по коже, соски затвердели до боли под шёлком, между ног всё хлынуло – тёплая влага потекла по бёдрам. Я хваталась за его плечи, чтобы не упасть, хотя разум кричал "это неправильно, останови!".

Хамзат усмехнулся, голос тяжёлый, хриплый, прямо у моих губ – не переставал водить пальцем внутри, размазывая мою смазку, надавливая на ту же точку снова и снова.

— Ты уже течёшь, сучка...Как последняя шлюшка.Тебе же нравится, ведь так? — прошептал он, вставляя второй палец — растяжение усилилось, боль смешалась с удовольствием, я ахнула громко, тело дёрнулось. Свободной рукой он мял грудь — сжимал сильно, крутил сосок через ткань, который и так горел от трения.

— Нет... Хамзат, пожалуйста... — бормотала я, но слова утонули в его поцелуе. Он впился в губы — жадно, мокро, язык ворвался в рот, заполнил всё. Первые секунды я была в шоке, тело ещё тряслось от оргазма, разум в тумане. Но потом ужас вернулся — открыла глаза, пришла в себя, стала отстраняться, сомкнула губы, повернула голову. "Хватит... отпусти..." — прошептала. Но ему было плевать — он обсасывал мои губы, кусал, прижимал сильнее, борода колола кожу до красноты, вкус его слюны, алкоголя, пота — всё смешалось.

Он убрал руку с груди, переместил на задницу — через платье сжал сильно, пальцы впились в мягкую кожу, помяли, как будто проверял спелость.

— Сучка, блядь, какая у тебя мягкая задница... Обожаю, — прорычал он, вытаскивая пальцы из киски (они были мокрые, блестящие, с моим запахом) и кладя вторую руку на другую половинку. Мял обе яростно, разминал, пальцы впивались глубже. Я в какой-то момент осознала — не отталкиваю больше, руки просто лежат на его шее и плечах, тело обмякло, ноги дрожат от послевкусия оргазма. Но внутри боролось: стыд, верность Андрею, мои принципы — "Хамзат, это неправильно... остановись, пожалуйста... я прошу..." — голос слабел, срывался на стоны, но для него это было забавой, он только ухмылялся, рычал в ответ.

Потом руки скользнули ниже — задрал платье полностью, добрался до голой кожи. Шёлк собрался на талии, холодный воздух ударил по разгорячённым бёдрам, где уже всё текло ручьём. Он неистово мял задницу — раздирал половинки в стороны, пальцы скользили по складке, касались ануса — я инстинктивно сжималась, мурашки от страха и странного жара.

А дальше секс стал неизбежным — быстрым, грубым, интенсивным. Он стоял вплотную, приподнял мою ногу высоко — я поняла, попыталась сопротивляться последним усилием, пнула, оттолкнула: "Нет! Не надо!"

— Заткнись и расслабься, сучка — прорычал он, прижимая меня к раковине. Попа оперлась о холодный край, платье задрано. Он держал ногу, второй рукой обхватил талию — и головка члена упёрлась в киску, горячая, толстая, пульсирующая. Вошёл одним толчком — резко, до упора, растянул меня полностью. Боль от размера смешалась с полнотой, стенки обхватили его плотно, влага облегчила скольжение — как нож в масло. Я ахнула, тело выгнулось, оргазм эхом отозвался внутри.

Он начал трахать — мощно, ритмично, как машина: каждый толчок вышибал воздух, член бил в глубину, задевал ту точку снова и снова. Голова упиралась в зеркало. Корсет душил — грудь сдавлена, дыхание прерывистое, каждый удар отдавал в лёгкие.

— Хамзат... пожалуйста... остановись... — задыхалась я, голос хриплый.

— Бля... какая у тебя узкая киска. Ахуенная сучка, — рычал он, ускоряясь, бёдра шлёпали о мои.

— Мне... трудно... дышать...

Это подействовало — замедлил, но не вышел, член пульсировал внутри, растягивая.

— Что?

— Трудно дышать...

Он глянул на корсет — на мою грудь, которая вздымалась судорожно.

— Это из-за ебучего корсета. Как его снять?

— Сзади... развяжи...

Он вышел — пустота ударила, влага хлынула по ногам — повернул меня спиной, потянул за бёдра. Копается в шнуровке, член трется о попу.

— Пиздец, почему не на молнии?

Показала рукой — он нашёл, рванул. Корсет ослаб — воздух хлынул в лёгкие, облегчение волной.

Снял его, кинул — взял за талию голыми руками, кожа к коже.

— Полегче теперь?

— Да...

— Тогда продолжим, малышка.

Я ничего не ответила. Он задрал платье сзади, членом водил по киске — дразнил, тёр по губам, по клитору. Я оперлась ладонями на раковину, смотрела в зеркало: абсолютно растрёпанная — волосы взъерошены, губы распухшие, глаза стеклянные, платье комком на талии. Машинально раздвинула ноги шире — таз опустился, попа оттопырилась.

— Вот так, умница, Сонэчка, — похвалил он, шлёпнув по попе. — Спинку прогни.

Я выполнила — прогнула, попа оттопырилась. Он вошёл одним движением — глубоко, до упора. Я ахнула, стенки обхватили его, тепло разлилось. Он начал трахать — сильно, ритмично, бёдра шлёпали о мою попу. Потом схватил волосы — светлые пряди намотал на кулак, потянул назад, заставил выгнуться. Ногу поставил на край раковины — угол изменился, член входил глубже, бил в ту точку.

— Нравится, шлюшка? Какая ж ты мокрая...

Я только стонала — громко, не сдерживая, каждый толчок вышибал воздух, удовольствие нарастало, несмотря на всё. "Ааа... оооо дааа..." — вырвалось, тело само двигалось навстречу.

Отпустил волосы, схватил за горло — прижал спиной к себе, трахал быстро, коротко, жёстко. Я кричала — от интенсивности, кайф накрывал волнами, слёзы текли.

— Получай, сука... получай...

Он выдохся, замедлил. И тут я начала сама — насаживалась на член, двигала бёдрами, "да... да... да...". Тело взяло верх, разум отключился.

Он вытащил член — мокрый, блестящий от меня — и сел на крышку унитаза, похлопал по бедру.

— Иди сюда, шлюшка.

Я как в трансе — заворожённая, заколдованная — подошла, задрала платье до талии (шёлк собрался складками, обнажив всё). Переступила через него, села лицом к нему. Он поддерживал за попу — пальцы впиваются в мягкую кожу, — я рукой направила член в себя. Опускаясь, почувствовала полноту — он растянул меня, заполнил до предела. "О боже..." — простонала, начиная двигаться.

Я прыгала на нём — вверх-вниз, киска скользила по члену, клитор тёрся о его лобок. Он стянул бретельки платья с плеч — ткань соскользнула, обнажив грудь: полную, с твёрдыми сосками. Впился губами — лизал, сосал, кусал соски, рычал в кожу. Я двумя руками прижала его голову к груди, пальцы в волосах.

— Да... вот так... — стонала я, ускоряясь, тело горело.

Он рычал громче, бёдра подо мной дёрнулись. Я почувствовала — вот-вот кончит. "Нет... подожди..." — попыталась слезть, но он прижал сильно, насадил до упора.

— Получай! — зарычал он, кончая внутрь — горячо, толчками, заполняя меня. Мы целовались — жадно, мокро, его борода колола губы, вкус соли и алкоголя. Оргазм накрыл и меня — второй, третий? — тело сжалось, киска запульсировала вокруг него, слёзы текли, стон утонул в его рту.

Я всё ещё сидела на его члене, немного двигая бёдрами — инстинктивно, как будто тело само не хотело отпускать это ощущение полноты, несмотря на всё, что произошло. Мы продолжали целоваться — его губы жадные, мокрые, борода колола кожу, но я отвечала, запустив пальцы в его волосы. Руки Хамзата мяли мою задницу — сильно, разминая половинки, пальцы впивались в мягкую кожу, оставляя красные следы.

Я начала приходить в себя, разум возвращался, и попыталась встать — ноги дрожали, семя текло по бёдрам, смешиваясь с моей влагой.

— Всё... Хамзат... Надо идти, нас могут искать, — прошептала я, голос слабый, хриплый от стонов и криков.

Он только усмехнулся, раздвинул мои ягодицы сильнее — лёгкий холодок коснулся анального отверстия, мурашки пробежали по спине.

— Мне похуй. Сколько надо, столько и будешь сидеть, — прорычал он, не отпуская.

— Хамзат... Андрей может меня искать...

— Ещё раз заикнёшься про своего чмошника, я при нём тебя трахну. Ты поняла? — его голос стал жёстче, глаза потемнели.

Я гладила его волосы, пока он целовал меня между грудей — лизал кожу, сосал соски, которые всё ещё стояли твёрдыми, чувствительными после всего. Стыд жёг внутри, но тело всё равно отзывалось.

— Да, поняла, — тихо сказала я.

Его член наконец полностью расслабился, но всё ещё был внутри — тёплый, скользкий.

— Ты такая вся вкусная.

— Спасибо...

Он ещё немного поласкал меня — пальцы скользили по попе, по бёдрам, — потом шлёпнул двумя руками, сильно.

— Ладно, малышка, пойдём, а то тут жарко пиздец.

Я начала вставать — медленно, мы оба смотрели вниз: его член выходил из меня, блестящий, мокрый, нитки спермы тянулись между нами, капали на пол. Жар между ног не утихал, тело всё ещё пульсировало.

— Бля, пиздец я в тебя накончал, — сказал он, усмехаясь. Я закусила губу от странного удовольствия.

Подошла к умывальнику, стала приводить себя в порядок, глядя в зеркало: растрёпанная, волосы в беспорядке, губы распухшие, платье помятое, грудь с красными следами от его рук. Умылась холодной водой — освежила лицо. Сзади Хамзат застёгивал штаны, смотрел с улыбкой.

— Только честно, понравилось? — спросил он.

Я не ответила, просто глядела в зеркало, чувствуя, как внутри всё перемешалось: стыд, вина, но и это новое, мощное ощущение — как будто тело открыло дверь в запретный рай.

Мы встретились глазами в отражении — его взгляд довольный, победный.

— Ай бля, можешь не отвечать, по тебе видно, — сказал он, улыбаясь, начал гладить мою задницу и рука задержалась, сжала.

— Моя сучка...

Окончательно привела себя в подобающий вид и забрала с пола корсет. Стала искать трусики — те, что он сорвал, порванные в клочья.

— Всё, пошли, малышка.

— Подожди... ты видишь мои трусики? Надо забрать.

— Да забей. Они ж порванные.

Он схватил меня за талию — крепко, властно — и мы вышли из туалета.

Хамзат пошел в зал, а я пошла проверить Андрея — он всё ещё спал на диванчике, дыхание ровное. Посмотрела на время — полчаса прошло, как я "ушла". Решила не будить сразу, дать себе время прийти в себя, отдышаться. Зашла в зал — музыка всё ещё играла, но тише, люди расходились. Увидела Свету, она подошла, обняла.

— Соня, где ты пропадала? Я уже волновалась!

— Плохо было... Всё время в туалете сидела, — соврала я, стараясь не смотреть в глаза.

— Бедная! Давай выпьем, полегчает.

Я кивнула, взяла бокал шампанского — алкоголь ударил в голову, смягчил края воспоминаний.

Уже было около двух ночи, зал пустел. Поняла — пора закругляться. Пошла будить Андрея.

И тут снова явился Хамзат — с улыбкой, как ни в чём не бывало.

— Чё, он всё ещё спит?

— Да...

— Алло, подъём! — крикнул он, толкая Андрея в плечо.

— Ну не надо так...

— Он в дребезги. Сколько выжрал?

— Хамзат, поможешь до такси донести?

— Да без проблем.

— Я тогда сейчас такси вызову.

Открыла приложение.

— Слушай...рано ещё, подождёт твоё такси, — сказал он, забирая телефон.

— В смысле рано?

Взял меня за запястье и потянул.

— Пойдём, ещё немного развлечёмся, потом вызовешь.

Я сделала расстроенное, злое лицо.

— Ну Хамзат... Ну хватит уже.

Он повысил голос, глаза потемнели.

— Так... Не беси меня. Покажешь, как ты ротиком работаешь.

— Говори тише! Он может услышать...

Он глянул на Андрея — стальным взглядом — потом на меня.

— Мне похуй, что он услышит. Я тебе говорю, блять, пошли.

Потянул — и я пошла за ним.

Мы зашли в тот же мужской туалет — красный свет, мозаика на стенах с позами, которые теперь казались ещё более издевательскими. Дверь закрылась с щелчком, Хамзат повернул замок — и улыбнулся, как будто это было продолжение игры.

— На колени, сучка, — сказал он, расстёгивая штаны. Член уже стоял — толстый, венозный, головка блестела от предэякулята.

Я замерла — внутри снова борьба: стыд, страх, но и это новое, тянущее желание внизу живота. "Хамзат, ну пожалуйста..." — прошептала я, голос дрожал.

— Заткнись и садись. Покажи, что умеешь, — прорычал он, подходя ближе.

Я опустилась на корточки — в каблуках удобно, ноги раздвинуты для баланса, платье задралось, обнажив бёдра. Киска всё ещё пульсировала от предыдущего полового акта, сперма Хамзата текла внутри, смешиваясь с моей влагой. Я смотрела на его член — большой, слишком большой для меня, с густыми волосами у основания. Руки дрожали, когда я взяла его — горячий, твёрдый, кожа гладкая под пальцами.

Сначала робко — коснулась губами головки, лизнула кончиком языка, пробуя вкус — солёный, мускусный, с остатками нас обоих. Он простонал:

— Давай, сучка...

Я открыла рот шире, взяла в рот — медленно, обхватила губами, языком прошлась по уздечке снизу — кругами, полируя чувствительную кожу. Он зарычал, рука легла на мою голову — не давил, но направлял.

— Вот так... хорошая шлюшка. Мммм.

Я вошла во вкус — язык работал интенсивнее, кончиком залезла в уретру, дразнила отверстие, чувствуя, как он дёргается от удовольствия. Вкус усилился — солёный, с привкусом семени. Я старалась взять глубже — заглотила половину, но он был слишком большой, упёрся в горло. Давилась — слёзы на глаза, слюна потекла по подбородку, но продолжала, губы плотно обхватывали, язык не останавливался на уздечке.

— Блядь... какая ты умелая. Глубже, Сонэчка, давай...

Он взял мою голову двумя руками — пальцы в волосах, сжал — и начал трахать в рот сам. Темп ускорился — член входил глубоко, почти до горла, яйца бились о подбородок с мокрым шлепком, волосатые, тяжёлые. Я давилась сильнее — кашляла, слюна текла рекой, смешанная с его смазкой. На полу образовалась лужа из наших жидкостей.

— Ммм... а ну пососи яйца, шлюшка.

Я вынула член — мокрый, блестящий от моей слюны — и наклонилась ниже, взяла яйца в рот — по одному, сосала, лизала. Они были волосатые — густые, жёсткие волоски попадали в рот, цеплялись за язык, я возмущалась, выплюнув:

— Хамзат... они волосатые... В рот лезут...

— Заткнись и соси. Обожаю твою мордашку с моими яйцами в рту.

Я продолжила — лизала, сосала, рукой дрочила член — вверх-вниз. Он хвалил:

— Блядь, качественный отсос... Ты рождена для этого, Сонэчка. Лучше, чем любая шлюха.

Потом стучал членом по губам — тяжёлым, мокрым: "Высунь язык". Я высунула — он бил по языку, по щекам, размазывая слюну и смазку. "Хорошая девочка...".

Я взяла в рот снова — старалась заглотить полностью, давилась, кашляла, слёзы текли по щекам, но не останавливалась. Горло сжималось вокруг головки, слюна стекала по яйцам.

— Да... блядь... сейчас кончу... глотай всё, сучка!

Он замер, руки сжали голову — и кончил в рот: горячие толчки, густая сперма хлынула на язык, заполнила рот — солёная, вязкая, терпкая жидкость. Я давилась, но глотала — по приказу, слёзы текли, но тело отзывалось жаром между ног. Он рычал, выжимая последние капли.

— Всё до капли... хорошая шлюшка.

Я проглотила, отстранилась — губы распухшие, подбородок мокрый, вкус спермы во рту. Он улыбнулся, погладил по щеке.

— Молодец, Сонэчка. Лучший отсос в моей жизни. Теперь точно можем ехать.

Я поднялась на дрожащих ногах, вытерла рот ладонью — губы горели, рот полон вкуса спермы, — посмотрела в зеркало: губы опухшие, как после укусов, глаза красные, на подбородке капли, которые я слизнула языком, умылась.

Хамзат открыл дверь.

— Ну что, идём?

— Иду, иду.

Он пропустил меня первой и вышел следом за мной.

Я направилась к Андрею, чувствуя вкус спермы во рту, её тепло между ног, и эту чёртову зависимость, которая уже жгла внутри

Мои ноги всё ещё подкашивались, между бёдер тепло и влажно, платье сидело криво, но я старалась держаться ровно.Подходя к Андрею, обратила внимание, что возле него стоит девушка-администратор — та самая, что нас встречала у входа. Она наклонялась к нему, легонько трясла за плечо.

— Молодой человееееек, вставайте!!!

Она заметила меня, окинула взглядом — с головы до ног, медленно, оценивающе. Я замерла внутри: "Неужели спалилась? Заметила что-то?" Платье помятое, волосы... Но она просто улыбнулась профессионально.

— Это ваш?

— Да...

— Девушка, у нас спать нельзя. Это место для персонала.

— Всё, поняла. Извините. Мы уже уходим.

Она кивнула и ушла. Я села рядом с Андреем, начала будить — голос уже срывался от бессилия.

— Андрей... ну вставай, блять...

Он только мычал что-то нечленораздельное, перевернулся. Меня начало трясти — от усталости, от всего, что произошло.

— Достал...

Тут подходит Хамзат.

— Чё, он всё ещё дрыхнет?

— Да... — вздохнула я, глядя на Андрея.

— Пиздец он у тебя пить не умеет...

— Да такое впервые...

— Ладно... Ты машину вызвала?

— Ещё нет.

— Вызывай давай. Помогу.

— Спасибо... — тихо сказала я, беря телефон.

Я уткнулась в экран, искала приложение. И почувствовала — чужая ладонь легла на попу, сжала сильно, пальцы впились в кожу через шёлк.

— Сучка, для тебя всё что угодно, — прошептал он мне на ухо, горячо.

Я дёрнулась, огляделась — никого рядом.

— Хамзат... ну нас же увидеть могут...

Легонько оттолкнула его локтем, глянула на Андрея — спит, ничего не слышит. Сердце колотилось — стыд, страх, но и лёгкий жар от его прикосновения.

Заказала такси — 5 минут. Хамзат принялся будить Андрея: сначала тряс, потом лёгкие пощёчины — шлеп-шлеп по щеке.

— Эууу, подъём Андрюшка!

— Не надо его так бить... — сказала я тихо, но с укором.

Он засмеялся, поднял руки.

— Ладно, ладно, извини.

Потом просто посадил Андрея, потянул на себя — и закинул на плечо, как мешок. Легко, без усилий — его мощная фигура даже не напряглась, мышцы перекатывались под рубашкой.

Мы пошли на улицу — холодный воздух ударил по разгорячённой коже, платье прилипло к бёдрам от влаги.

— Ну чё там, какая машина?

— Черная Audi Q5. Подъехала.

Стали оглядываться.

— Вон стоит, — кивнул он, с Андреем на плече.

Я пошла быстрым шагом — каблуки цокали, платье задралось чуть выше, попа напряглась.

— Ахаха, у тебя так попка в этом платье классно трясётся, когда быстро идёшь, — сказал он громко, с ухмылкой.

Я повернула голову, не останавливаясь, покрутила пальцем у виска — мол, тихо, Андрей на плече! Он только рассмеялся.

Добрались до машины. Я открыла заднюю дверь — Хамзат закинул Андрея на сиденье, тот развалился, захрапел.

— Спасибо тебе большое, — сказала я искренне.

— Да потом поблагодаришь. С тобой поеду.

— Не надо, я справлюсь.

— Ой, давай садись уже. Справится она... Ты этого дохляка одна не дотащишь.

Я вздохнула, смирилась — села впереди. Хамзат сзади, рядом с Андреем. Машина тронулась.

Дорога домой — молчаливая, напряжённая. Я смотрела в окно, чувствуя его взгляд на себе. Между ног всё ещё тепло, влажно — напоминание о том, что произошло.

Подъехали к подъезду. Хамзат снова вытащил Андрея — закинул на плечо.

Я побежала вперёд — открыть дверь подъезда. Поднялись на второй этаж.

Дверь квартиры. Хамзат заходит с Андреем и сразу начинает снимать обувь вслепую.

— Хамзат, не надо, иди в обуви, — шепчу я, показывая рукой в сторону спальни.

— Да чё я, свинья что ли? Ты тут убираешься, а я грязь занесу.

Снял обувь и пошёл с Андреем в спальню. Кинул его на кровать — Андрей разлёгся в блаженстве, захрапел громче.

Хамзат глянул на него, усмехнулся:

— Ох и мудак.

Повернулся ко мне, вышел из спальни.

— Спасибо тебе большое, — повторила я, стоя в коридоре.

— Да без проблем.

Глянула на телефон — поздно.

— Давай я тебе такси вызову.

— Да не, уже поздно. Я, наверное, у тебя останусь.

— В смысле у меня? — замерла я, сердце ухнуло.