Мы сидели рядом, огонь уже погас, и только угли тлели в круге. Она ещё светилась силой, но теперь эта сила искала выход.

— Я чувствую... — сказала она. — Будто внутри меня огонь ищет пищу.

— Это так. Ты стала сосудом. Но чтобы не разорваться, сосуд должен отдавать и принимать снова. Твоя сила будет множиться только тогда, когда ты научишься выбирать, в кого её направить и у кого взять.

Она посмотрела на меня с тем же трепетом, с каким вчера принимала посвящение.

— Как я узнаю, кого выбрать?

Я коснулся её груди, прямо над сердцем.

— Смотри не глазами. Чувствуй телом. Мужчины разные: одни пусты, и от них ты возьмёшь только их похоть. Другие наполнены, но их сила груба, неуправляема. Тебе нужен тот, у кого вибрации совпадут с твоими. Для начала я буду рядом и помогу различить.

Она закрыла глаза, вдохнула, дыхание стало медленным, живот двигался волнами.

— Я вижу их, — прошептала она. — Не лица, а потоки. Одни тусклые, как угли, другие искрят, но гаснут. Но есть... один. Его свет не яркий, но глубинный.

— Именно так. Ты уже чувствуешь. Этот мужчина — твоя первая охота - он уже в твоем поле.

Она открыла глаза. В них было волнение, но не страх.

— Что мне делать?

— Подойти. Позвать его. Твоё тело — это зов. Но помни: ты не отдаёшь себя. Ты проводишь силу. Всё, что будет между вами, станет ритуалом.

Она кивнула, и в её движениях появилось то, чего раньше не было: уверенность. Она поднялась, её нагота больше не казалась уязвимой — наоборот, она светилась властью.

— Я готова, — сказала она. — Веди меня.

Мы вышли в город. Обычный вечер: люди спешили по своим делам, смеялись, сидели за столиками в уличных кафе. Но для неё это уже не было привычным миром. После ритуала каждый человек для неё был потоком энергии — огнём или тенью.

Я наклонился к её уху:

— Смотри не глазами. Чувствуй сердцем и низом живота. Кто из них тянет?

Она задержала взгляд на группе мужчин за соседним столиком. Потом прошла чуть дальше, к витрине, её дыхание сбилось — она поймала чей-то поток.

— Он... там, — прошептала она, не оборачиваясь. — В белой рубашке. Его сила тёплая, чувствую ее пульсацию.

Сканирую его поле: молодой мужчина, лет двадцати пяти. Не слишком заметный внешне, но в его жестах чувствуется внутреннее ядро, спокойствие, потенциал.

— Верно, — сказал я. — Но почувствовать мало. Ты должна научиться подойти к нему в мире людей. Не как жрица, не как храм. А как обычная девушка - чтобы не испугать и не показать сумасшедшей.

Она нахмурилась:

— Но как? Я не знаю...

— Это обычная человеческая игра. Ты не шлюха, предлагающая себя и не добыча. Представь себе, что ты актриса, играющая свою роль. Сначала — лёгкий взгляд, чуть дольше, чем принято. Потом — улыбка, но не фальшивая, не глупая, а как будто тайна за ней. Потом — случайное слово или вопрос, просто по-человечески. Мужчина должен сам захотеть подойти ближе, познакомиться с тобой. Мы по прежнему живем в мире, где традиционно инициатива принадлежит мужчинам, хотя это уже давно не так. Она вдохнула глубже, словно примеряя на себя новую роль.

— То есть я должна быть обычной девушкой среди людей?

— Да, — кивнул я. — Жрица скрыта. Храм откроется позже. Сейчас ты — просто девушка, которая пьёт кофе и смотрит на мужчину, который ей понравился.

Мы вошли в кафе. Она заказала чай, села так, чтобы видеть его через несколько столиков. Сначала смотрела украдкой, потом — чуть дольше. Когда их взгляды встретились, она впервые сделала то, чему я её учил: улыбнулась, едва заметно, будто бы случайно.

Он тут же ответил — так же лёгкой улыбкой, чуть смущённой.

Она обернулась ко мне, глаза горели.

— Получилось! Он посмотрел на меня иначе.

— Это только начало, — сказал я. — Иди шаг за шагом. Помни: ты не предлагаешь себя. Ты ведёшь его к ритуалу.

Он поднял глаза от чашки, снова встретился с её взглядом. На этот раз она не отвела глаз сразу, а позволила секунде растянуться. И только потом медленно, будто смутившись, опустила ресницы.

— Так, — прошептал я ей едва слышно, — теперь лёгкий жест. Пусть он увидит твою шею, движение рук. Мужчины читают тело быстрее, чем слова.

Она провела пальцами по волосам, поправила прядь, и открыла линию шеи. Простое движение, но в нём было что-то детское и женственное сразу. Я почувствовал, как поле мужчины колыхнулось: его внимание переключилось на неё, как на объект интереса.

— Он реагирует. Теперь дай ему повод. Но не прямой. Сыграй обычную девочку.

Она колебалась секунду, потом поднялась и пошла к стойке за сахаром, хотя чай уже был сладким. Вернувшись, она чуть задела его стул — достаточно, чтобы он поднял голову.

— Извините, — её голос был тихим, искренним.

— Ничего, — сказал он. И улыбнулся.

Она вернулась за столик и посмотрела на меня сияющими глазами:

— Это работает...

Я кивнул.

— Потому что ты не предлагаешь себя. Ты даешь ему шанс.. Ты играешь в игру, которой столько же лет, сколько человечеству. Это сильнее. Теперь жди. Пусть он сделает шаг сам.

И он сделал. Минут через пять он поднялся, прошёл мимо её столика и остановился.

— Простите, — сказал он неловко. — У вас такой... взгляд. Будто вы знаете что-то обо мне, но не решили, стоит ли сказать.

Она смутилась, но в её смущении было притяжение. Она посмотрела на него снизу вверх, чуть прикусила губу.

— Может быть, — ответила она. — Но не здесь.

Я послал ей волну энергии — лёгкую подсказку, как дыхание.

— Пусть он почувствует, что ты зовёшь его в другой мир.

Она добавила, уже увереннее:

— Иногда хочется говорить не словами.

Он замер. Я видел, как в его ауре вспыхнуло желание, любопытство, страх. Именно то, что нужно для ее первого самостоятельного ритуала.

Он сел рядом.

— Тогда... может, вы научите меня?

Она посмотрела на меня краем глаза. Я кивнул. В её улыбке впервые мелькнула сила жрицы, спрятанная под маской девочки.

— Может быть, — сказала она. — Но не в кафе.

Дальше события развивались своим чередом. Моя ученица и ее объект охоты покинули кафе в направлении своего нового опыта, я же удалился в уединенное место, но с другой целью.

Погрузившись в медитацию давно отработанным методом я перенёс часть своего состояния в ее тело. Основная цель была проста и понятна - сопроводить и поддержать новую жрицу в ее первом самостоятельном ритуале. Но была и еще одна - мой маленький бонус. Я всегда получаю удовольствие от возможности ощутить себя в теле женщины - помните известную дискуссию греческих Богов о том, кто получает больше удовольствия в процессе соития? И, да, Тиресий был прав - женщина. Может не в десять раз больше, но точно больше и совершенно иначе. А потому, оставим меня на время в состоянии медитации переноса сознания, и продолжим рассказ от имени моей ученицы по материалам ее магического дневника(документ обязательный к ежедневному заполнению для всех практикующих, вне зависимости от их уровня).

Итак, запись из магического дневника юной жрицы о ее первом самостоятельном ритуале:

Я не одна. Что-то внутри меня чужое, и в то же время моё. Оно течёт в моё тело, мягко и бесшумно, как вода в реке, переплетаясь с моим дыханием, с моими нервными импульсами. Я понимаю: часть его сознания вошла в меня, обвила меня изнутри, направляет каждый мой шаг, каждый взгляд, каждое движение. Это не давление — это лёгкий поток, подсказывающий, когда замедлиться, когда улыбнуться, когда вдохнуть.

Мы выходим из кафе. Воздух кажется другим — плотным, насыщенным, как будто город сам смотрит на нас. Фонари сияют, люди проходят мимо, но я чувствую только мужчину рядом и тебя внутри своего сознания.

Мой шаг лёгкий, почти скользящий, но внутри дрожь: тело молодое, неуверенное, хочет спрятаться и одновременно — раскрыться. Я ловлю твоё дыхание внутри себя, и это даёт мне опору.

— Слушай его ритм, — звучит голос во мне. — Он сбивается рядом с тобой. Значит, ты уже ведёшь.

Я делаю вид, что рассматриваю витрины, но всё время ощущаю его поток — как тепло сбоку. У книжного магазина я останавливаюсь, наклоняюсь чуть ниже, волосы падают на лицо. Его взгляд пронзает меня сзади, и у меня дрожат колени.

— Хорошо, — шепчет внутренний голос. — Теперь лёгкое прикосновение. Пусть оно будет случайным.

Я делаю шаг и касаюсь его локтя, как будто удерживаюсь в равновесии. Моё сердце бьётся сильнее, а его дыхание меняется — я чувствую, как он колеблется, как его защита начинает трескаться.

Он говорит что-то простое, повседневное, а я слышу только ритм его голоса, и в нём — небольшое напряжение. Я знаю: я уже вплетаю его в наш поток.

— Теперь спроси его, — подсказываешь ты внутри. — Пусть откроется.

Я смотрю на него и тихо спрашиваю:

— Ты всегда пьёшь кофе один?

Он улыбается, чуть смущён.

— Почти всегда. Сегодня... случайность.

Я чувствую твою подсказку в сердце и произношу:

— Случайностей не бывает.

Его глаза расширяются, и я вижу, как его аура раскрывается. Он уже внутри, в нашей паутине.

— Здесь шумно, — говорю я мягко. — Я знаю место потише.

Он кивает. Согласие простое, но в нём уже капитуляция. Мы идём вместе, я впереди на шаг. Внутри меня горячо, тело откликается на его близость и на твоё присутствие. Я ощущаю тебя в каждой клетке: ты ведёшь меня, а я — его. Мы сворачиваем в маленький сквер. Фонари светят мягко, листья шелестят. Здесь тихо, почти пусто. Я останавливаюсь. Его дыхание громче, чем звуки улицы.

— Здесь, — шепчу я.

Он подходит ближе, и я чувствую, как его энергия тянется ко мне. Моё тело дрожит, но в этой дрожи есть сила. Я закрываю глаза и позволяю себе вдохнуть глубже, впуская поток. Ты течёшь через меня, и это становится нашей первой совместной игрой: я — тело, ты - опыт, а вместе - одно сознание.

Я открываю глаза, смотрю на него прямо и чувствую: мой первый ритуал начинается. Воздух другой — влажный, пахнет травой и мокрым асфальтом после дождя. Луна прячется за облаками, но я чувствую её внутри себя, будто она горит у меня внизу живота.

Он стоит рядом, чуть ближе, чем позволил бы себе обычный знакомый. И моё тело дрожит. Не от страха — от жара, который пульсирует внизу. Я чувствую: трусики уже влажные, бедра ноют, будто просят его.

Снаружи я — совсем юная девочка, чуть смущённая, робкая. Но внутри... внутри я знаю, что я - врата в иной мир. Врата, через которые он должен войти, чтобы ритуал свершился.

Ты внутри меня, я чувствую твоё дыхание в груди.

— Не спеши. Дай телу говорить.

Я поднимаю глаза, смотрю на него. Его взгляд врезается в меня, цепляется за губы, за шею. Я вижу, как его аура дрожит, как он уже тонет.

Я делаю шаг ближе. Мой бедро случайно касается его ноги. Сердце стучит так громко, что я боюсь, он услышит. Но это не страх — это зов.

Я улыбаюсь ему — чуть наивно, как умеют только юные девушки.

— Здесь тихо... красиво... — мой голос дрожит, но в нём огонь.

Он что-то отвечает, но я не слышу слов. Я слышу только, как его дыхание сбивается, когда мои волосы касаются его руки.

Внутри я уже в ритуале. Я чувствую, как жар из моей промежности поднимается выше, растекается по животу, груди, горлу. Я хочу, чтобы он вошёл в меня прямо здесь, в темноте, прижав к дереву. Я хочу ощущать боль и жадность, слышать, как он срывается, как становится моим источником.

Но я помню: снаружи — юное тело. Оно должно играть свою роль. Поэтому я делаю вид, что отвожу взгляд, что смущена, что не знаю, куда деть руки. Но внутри каждая клетка уже шепчет заклинание: возьми меня, вплетись в меня, отдай силу. Я поднимаю руку, будто поправляю волосы, и кончиками пальцев задеваю его щеку. Лёгкое прикосновение. Но от него в моём теле взрывается ток — внизу становится влажно, я едва удерживаюсь, чтобы не прижаться к нему всем телом.

— Почувствуй, — звучит твой голос внутри. — Его член уже тяжелеет рядом с тобой.

Я ощущаю это. Слышу даже сквозь ткань его штанов, как напряжена плоть, как она зовёт мою влагалище. И я улыбаюсь ему снова — чуть невинно, но внутри смеюсь ведьминым смехом.

Я делаю шаг вперёд, позволяю своим грудям коснуться его груди. Мягко, почти случайно. Но в этот миг чувствую, как его энергия врывается в меня, и вместе с ней мое лоно пульсирует, требуя больше.

Я подаюсь вперёд и касаюсь его губ. Мягко, неуверенно, как юная девушка. Но сразу же в груди распахивается вихрь. Его рот горячий, его язык ищет мой, и в этот миг я чувствую, как между нашими телами возникает ток и прижимаюсь к нему сильнее. Его ладонь на моей талии, и от этого прикосновения у меня колени подгибаются. Внизу жар, трусики мокрые, и я чувствую: готова.

— Теперь открой дыхание, — звучишь ты внутри меня. — Пусть он почувствует твой огонь.

Я опускаюсь перед ним на колени. В его глазах вспыхивает удивление и жадность. Я будто смущена — но внутри ликую. Ведь знаю: именно здесь начинается ритуал.... провожу рукой по его бедру, нахожу твёрдость под тканью. Его член горячий, налитый... дрожащими пальцами расстёгиваю молнию. Внутри меня — смех ведьмы: он думает, что я робкая юная девушка, но это я веду его к огню... достаю его член... тяжёлый, пульсирующий... у меня перехватывает дыхание. Кончиком языка касаюсь головки. Солоноватый вкус, жар. Моё тело откликается сразу: соски становятся твёрдыми, живот сводит сладкой болью.... раскрываю рот и беру его глубже... входит туго, упирается в нёбо... чувствую, как его плоть заполняет мой ротик. У меня текут слёзы от глубины, но вместе с ними приходит волна силы. Я дышу им. Каждый вдох — через нос, каждый выдох — по его стволу, вглубь. Его член становится трубой, проводящей наш огонь... слышу его стон... ладонь касается моих волос, но я не спешу... сама задаю ритм: медленно втягиваю, чувствуя, как головка скользит по нёбу, как плоть трётся о язык.

— Вот так, — шепчешь ты во мне. — Ты разжигаешь его. Смотри, как энергия идёт вверх.

И я чувствую! Каждый раз, когда беру его глубже, из его члена вырывается поток — жаркий, искрящийся. Он входит в меня через рот, в горло, в грудь... пью его дыхание, его силу... обхватываю его губами туго, создаю вакуум, и он стонет громче... провожу языком под головкой... его бёдра дрожат... чувствую, что он близко, что его огонь горит во всю силу.

Внутри я ведьма, знаю: сейчас нельзя дать ему закончить. Сейчас важно разжечь, а не выплеснуть... сжимаю его основание пальцами, удерживаю... отрываюсь, проводя языком по всей длине, и смотрю ему в глаза. Снаружи — мокрые губы, щёки румяные, взгляд девочки. Внутри — глаза жрицы, которая ведёт жертву к огню.

Я шепчу, облизывая головку:

— Я хочу ещё. Но не здесь. Пойдём туда, где мы будем одни.

Он кивает, едва дыша. Его руки трясутся, он уже пленён. А я встаю, и чувствую: моя киса течёт так сильно, что влага стекает по ногам. Но внутри — спокойствие. Я знаю: ритуал начался.

Мы идём быстро, почти бегом. Его рука на моей талии, он всё время прижимается ближе, будто боится, что я исчезну. Мы входим в старый дворик, где фонарь светит тускло, и стены домов прячут нас от глаз. Здесь пахнет влажным камнем, железом и чем-то сладким — как дыхание ночи.

Он хватает меня за руку, разворачивает к себе, жадно целует. Его губы грубые, голодные, язык вторгается глубоко, и я чувствую силу его желания.

Снаружи я отвечаю ему с дрожью, будто сама не верю, что могу так. Но внутри я веду: мои губы открывают его рот, мои руки кладут его ладони на мою грудь. Он сжимает её неловко, грубо, а я задыхаюсь — потому что тело юное, и каждая искра чувствуется как пожар.

Я беру его руку, опускаю вниз, к своей промежности. Ткань уже мокрая, горячая, я едва могу стоять. Он касается — и я стону громко, как шлюха. Но это не продажность. Это зов.

— Чувствуешь? — шепчу я, и мои слова дрожат. — Это для тебя.

Он срывается, расстёгивает мои джинсы, засовывает пальцы внутрь. Мои трусики липкие, он их отталкивает и входит в меня пальцами. Я вскрикиваю — первый толчок резкий, болезненный, но в этой боли есть восторг... хватаю его за шею, дышу в его рот. И в этот миг ты внутри меня шепчешь:

— Дыши глубже. Пусть он пьёт твой воздух. Пусть через дыхание войдёт в ритуал.

Я вдыхаю и выдыхаю прямо ему в рот, с каждым движением его пальцев глубже... чувствую, как мой сок течёт по его руке, стекает на бедро... тело раскрывается, я уже готова принять его всего... толкаю его к стене, сама приседаю, достаю его член снова... твёрдый, еще скользкий от моей слюны... провожу по нему языком... смотрю ему в глаза снизу.

— Хочу тебя, — говорю я. — Внутри.

Я встаю, оборачиваюсь к нему спиной, хватаюсь руками за холодный кирпич. Моя попка высоко, мои джинсы спущены на бёдра. Я чувствую, как он встаёт за мной, как головка скользит по моей жаждущей мокрой киске, вдоль лепестков... тело жаждет секса, жаждет быть растянутым, заполненным. Но внутри — я знаю, что это врата. Что сейчас, через мой стон и его толчки, откроется круг моей силы.

Он толкается резко... вскрикиваю, потому что туго, потому что он входит жадно, почти без контроля... втягиваю его, сама двигаю бёдрами навстречу... член глубоко во мне... чувствую, как волна жара бьёт в живот, в грудь, в голову.

Каждый его толчок — это не просто удар в матку. Это удар в пространство. Внутри меня рождается поток... прижимаюсь лбом к стене, стону громко, открыто, и в каждом звуке слышу: это зов, это песня, это магия... киска горит, пульсирует вокруг него... слизь течёт по его яйцам, и я знаю: он уже не только мужчина, он - источник моей силы.

— Возьми всё, — звучишь ты внутри. — Дыши, пей его силу.

Я дышу.... втягиваю его энергию каждым вдохом, каждым движением влагалища... тело — пылает, хочет, требует. Я кончаю — юным, быстрым, судорожным оргазмом, трясусь на его члене, заливаю его своей влагой. Но внутри — ведьма, чувствую: поток только начался.

Он толкается во мне сильнее... движения быстрые, голодные, он уже почти не владеет собой... чувствую, как его руки сжимают мои бёдра, как ногти впиваются в кожу... кричу громко, будто стыд потерян.

Я дышу ровно, направляя дыхание в низ живота. Каждый вдох открывает мой лотос глубже, каждое его движение моя вагина втягивает, как воронка. Он думает, что берёт меня — но это я втягиваю его в себя, в свой круг своей силы.... чувствую, как его член трёт мои стенки, как он почти рвёт меня изнутри...в этой боли есть сладость... клитор ноет, я двигаю бёдрами в такт, и волна за волной поднимаются из матки вверх, в сердце, в горло.

— Ещё, — шепчешь ты во мне. — Глубже. Дай ему раствориться.

... хватаю его руку и тяну к своему горлу... он сжимает меня, чуть давит, и в этот миг мой крик становится стоном без воздуха... чувствую, как изнутри энергия взрывается, как будто его толчки выталкивают меня за пределы тела... кончаю снова... вагина сокращается на его члене, будто хочет выжать его до дна.. ..ноги подкашиваются, держусь за стену, ногти царапают кирпич... вбираю каждый его толчок, каждую каплю его жара.

... слышу его хрип:

— Я больше не могу...

И в этот миг внутри знаю — сейчас. Сейчас его огонь должен стать моим... прижимаюсь попкой к нему, толкаю сильнее... сама насаживаюсь на него до конца, чувствую, как он упирается глубоко, в самую матку... член дёргается, готов сорваться.

— Да, — шепчу я, и это уже не голос девочки. Это голос жрицы. — Отдай мне всё.

...он кончает... рывками, горячо, глубоко во мне... чувствую, как сперма вливается внутрь, бьётся о мои стенки, течёт в глубину... тело дрожит в ответ, я сама разрываюсь третьим оргазмом, долгим, как извержение вулкана... стою, прижавшись к стене, его сперма стекает по моим ногам, мои бедра липкие, дрожащие. Снаружи выгляжу, как юная, иссечённая страстью девочка. Но внутри — держу чашу... чувствую, как его сила входит в меня, растворяется, становится моим огнём. И ты внутри меняя, моего сознания — свидетель. Ты ведёшь, ты держишь моё дыхание, и мы вместе пьём его семя не только телом, но и духом.

В этот миг я понимаю: ритуал совершён. Я больше не просто тело. Я сосуд, через который огонь мужчин становится огнём Богини. Он всё ещё держит меня за талию, тяжело дышит мне в затылок. Его член пульсирует внутри, но уже становится мягким, уступая... чувствую, как последние тёплые капли вытекают во мне, стекают глубоко, и вместе с ними входит его сила... остаюсь стоять, прижатая к холодной стене, с дрожащими ногами, со спермой, текущей из моей киски по бедрам. Снаружи — это картина распалённой девчонки, которая отдалась прямо во дворе, не думая ни о чём, но внутри я стою в круге, в котором всё свершилось... закрываю глаза... втягиваю остаток жара из его члена, из его дыхания, из самой спермы, которая теперь во мне.

И в этот миг я слышу твой шёпот:

— Подними её. Подними силу вверх. Дай ей имя.

... поднимаю ладони к груди, ощущая биение сердца. Внутри живота горячо, как в чаше. Я направляю этот жар выше — в сердце, в горло, в третий глаз. Поток идёт, и я сама становлюсь огнём... шепчу, но мой шёпот — как зов во тьму, и он звучит глубже, чем мои губы:

«Великая Богиня, я наполнила свой сосуд.

Прими семя, прими силу, прими огонь.

Через меня ты пьёшь, через меня ты дышишь. Я подношу тебе энергию своего желания и наслаждения.

Я отдаю это тебе, Фрейя.

Да будет так.»

Мои колени дрожат, я почти падаю, но держусь. Я чувствую, как Богиня принимает. Молния проходит через позвоночник, голова звенит, глаза наполняются слезами.

Я улыбаюсь, вся в сперме, вся мокрая, разбитая и сияющая.

И ты — рядом, внутри, ты чувствуешь вместе со мной, как в этот миг рождается новая я.