Время после второго «урока» с Павлом текло как густой мед – сладко, но томительно медленно. Каждый день был наполнен его образом, его прикосновениями, его вкусом. Я ловил себя на том, что разглядываю свои руки – те самые, что держали член Серегиного отца, – или непроизвольно касаюсь губ, вспоминая его поцелуй. Школа превратилась в фон, а все, что меня теперь интересовало - ожидание следующей встречи с Павлом.

Сергей, конечно, заметил мою рассеянность. Мы сидели у него в комнате после школы (его мать снова была в отъезде, а Павел на работе), и я пялился в экран его телевизора, не видя картинку игры.

— Андрюх, ты вообще тут? – друг хлопнул меня по плечу, заставив вздрогнуть. – Твой ход уже пять минут висит! Ты чего, влюбился что ли? Вон, как лопух, поник.

Я заморгал, отгоняя навязчивый образ Павла в расстегнутой рубашке.

— Да нет, Серег, просто... устал. Контрольная по химии замотала.

— Брось химичить, – Сергей фыркнул, запуская ракету в виртуальных врагов. – Двигайся! А то проиграем!

Он был в своей стихии – сидел в растянутой футболке и трениках с игровым азартом в глазах и джойстиком в руках, и даже представить не мог, что происходило в моей голове. И в этом была странная горечь и одновременно острота ощущений – быть рядом с другом, но при этом находиться в совершенно иной вселенной.

— Ладно, ладно, щас разнесу их, – я постарался сосредоточиться на игре, но мысли упорно возвращались к Павлу. К его обещанию показать «больше». Я то и дело пытался предугадать, что это могло быть.

Вечером, сидя за ужином с родителями (мамин куриный суп и папины расспросы про «перспективы»), я машинально ковырял ложкой в тарелке. Их разговор о работе, о счетах, о планах на лето казался плоской картинкой. Мой внутренний мир был наполнен цветом, звуком, ощущением – воспоминаниями о коже Павла под моими пальцами, о его глубоком стоне, когда он кончал мне в рот. Я ловил себя на том, что смотрю на отца – на его обычное лицо, на руки, привыкшие к клавиатуре, а не к ласкам, – и чувствовал некоторую отстраненность. Он был другим, не тем, кто мог бы научить меня тому, что знал Павел.

— Андрей, ты вообще слушаешь? – мама ткнула вилкой в мою сторону. - Папа спрашивает, как твои успехи по физике.

— А? Физика? Нормально, – я поспешно отхлебнул ложку супа. – Четверка вроде будет.

— Вроде? – отец нахмурился. – Нужно быть увереннее, Андрей. Не расслабляйся.

— Не расслаблюсь, пап, – ответил я автоматически, думая о том, как Павел назвал меня «умницей» и «сладкой сучкой». Его слова грели сильнее родительских наставлений.

***

Наконец, спустя три дня томительного ожидания, на телефон пришло сообщение. Незнакомый номер, но я знал, еще до того, как открыл его, кто был отправителем.

«Привет, малыш. Свободен завтра после школы? У меня сюрприз для тебя. Жду дома с 4. Павел».

Сердце прыгнуло к горлу. Сюрприз. Это слово зажгло во мне фейерверк догадок и предвкушения. Я чуть не выронил телефон, набирая ответ:

«Да! Буду! Очень жду! Спасибо!»

Ответ пришел мгновенно:

«Хороший мальчик. До завтра. ;)»

Смайлик. Он прислал смайлик! Это казалось таким простым, но таким значимым жестом - знаком его особого расположения.

Весь вечер и последующее утро я ходил как на пружинах. Даже злющая Марьиванна на литературе не смогла испортить настроение. Я ловил на себе недоуменные взгляды Сергея:

— Ты чего такой довольный? Выиграл в лотерею?

— Просто пятница, Серег! – отмахнулся я, широко улыбаясь.

После школы я помчался домой как ошпаренный. Душ был священным ритуалом – я вымылся особенно тщательно, не жалея гель с морской свежестью на промежность. Побрился до идеальной гладкости, потом встал перед зеркалом в ванной, придирчиво разглядывая свое отражение. «Что надеть? Обтягивающие джинсы, как в прошлый раз?» - раздумывал я.

Но отец Сергея сказал «сюрприз», и мне хотелось выглядеть особенным.

Я порылся в своем шкафу, но ничего «особенного» не нашлось: обычные джинсы, футболки, спортивные штаны. Легкое разочарование сменилось решимостью. Я быстро оделся в чистые, но стандартные джинсы и серую футболку, накинул куртку и помчался к Павлу. «Главное – быть там», – успокаивал я себя.

Мужчина открыл дверь сам. На нем были домашние темные брюки из мягкой ткани и простая белая майка, облегающая его мощный торс, подчеркивающая рельеф груди и бицепсов. Его взгляд скользнул по моей обычной одежде, и в глазах мелькнуло что-то – не разочарование, а скорее понимание или ожидание, что скоро я расстанусь с ней.

— Привет, малыш, заходи, – Павел улыбнулся, пропуская меня внутрь. – Серега на секции, часа два у нас точно есть.

Я сбросил куртку и кроссовки, чувствуя себя немного неловко в своей обыденности. Мужчина повел меня не в кабинет, а в гостиную, где на диване лежала небольшая, изящная коробка из темно-синего картона, перевязанная серебристой лентой.

— Вот, – Павел указал на коробку. – Это для тебя. Мой сюрприз.

Я робко подошел, чувствуя, как бешено колотилось сердце.

— Для... для меня?, - я осторожно взял коробку - она была легкой - и развязал ленту, а затем снял крышку. Внутри, на слое черного шелковистого материала, лежало белье.

Но не мужское.

Это были трусики-танга - тончайшее черное кружево, почти невесомое. Прозрачная вставка сзади и тонкие, эластичные лямки по бокам. Рядом лежала пара чулок – тоже черных, с ажурной резинкой сверху.

Я замер, не в силах оторвать глаз. Кружево выглядело одновременно невероятно красивым, изящным и постыдным. Женским. Чувство замешательства смешалось с острым любопытством и щекочущим возбуждением. Я поднял на Павла глаза.

— Это... – я не знал, что сказать.

— Это твой подарок, Андрюшка, – он подошел ближе, его голос был теплым, убедительным. – Я видел, как ты двигаешься, как смотришь. В тебе есть особая грация. Нежность. Я хочу увидеть ее подчеркнутой. Хочешь примерить? Для меня?

Его слова, взгляд, полный ожидания и одобрения, растопили остатки сомнений. Да, я хотел - хотел увидеть его реакцию, почувствовать эту ткань на своей коже. Хотел быть для мужчины особенным, красивым.

Я кивнул, чувствуя, как жар разливается по щекам и шее.

— Отлично, – довольный отец моего друга улыбнулся. – Пойдем в спальню. Там больше места и зеркало в полный рост.

Он повел меня по коридору в свою спальню. Я никогда здесь не был. Комната была просторной, строгой, но уютной. Большая кровать с темным покрывалом, массивный шкаф, туалетный столик и – да, большое зеркало в деревянной раме, прислоненное к стене. Воздух пах им – его одеколоном, чистотой, мужским началом.

— Раздевайся, малыш, – мягко скомандовал Павел, садясь на край кровати. – И покажи мне, как ты это надеваешь.

Я повернулся к мужчине спиной, чувствуя его пристальный взгляд, и дрожащими руками снял футболку, затем джинсы и обычные трусы. Я стоял перед Павлом обнаженным, чувствуя прохладу воздуха на коже и свое возбуждение, уже начавшее набухать от волнения и его взгляда.

Я взял сначала чулки. Тонкий нейлон скользнул по коже ноги, приятно холодил. Я натянул его до бедра, ощущая, как ажурная резинка мягко обхватывает мышцы. Потом второй. Ощущение было непривычным – гладкость, легкость, какая-то открытость. Я взял подвязку – эластичный пояс с четырьмя тонкими лентами-застежками. Пришлось немного покрутить его в руках, чтобы разобраться, но все же я сумел надеть пояс на талию, чуть ниже пупка. Потом аккуратно пристегнул ленты к резинкам чулок - теперь они держались надежно.

Остались трусики.

Черное кружево казалось таким хрупким в моих руках. Я наступил в них, осторожно подтянул наверх, боясь порвать неловким движением. Тонкие лямки-танга обхватили ягодицы, проходя между ними. Кружевная передняя часть прикрыла мой член и яички, но была полупрозрачной. Задняя вставка – почти невесомой полоской кружева. Они сидели идеально, как влитые, подчеркивая линию бедер и ягодиц. Ткань была прохладной и гладкой, слегка щекочущей кожу, и я почувствовал, как мой член отозвался на эти ощущения и начал наполняться силой под тонким кружевом.

— Повернись, Андрюшка, – тихо попросил Павел.

Я медленно повернулся лицом к нему, а затем – к большому зеркалу.

И замер.

Отражение было шокирующим. Неузнаваемым. Мое привычное тело – худощавое, подростковое – было преображено. Черные чулки удлиняли ноги, делая их стройнее, пояс для подвязок подчеркивал линию талии, а кружевные трусики выглядели одновременно стыдливо и соблазнительно, прикрывая, но не скрывая мою нарастающую эрекцию.

Я видел контур своего члена под кружевом и темный ореол яичек, как черное кружево контрастирует с бледной кожей моего живота и бедер. Я выглядел не как парень и не совсем как девушка - как что-то иное. Красивое. Соблазнительное. ЕГО.

— Вау... – неосознанно вырвалось у меня шепотом. Я не мог оторвать глаз от зеркала.

Павел встал и подошел ко мне сзади, его руки легли мне на плечи, потом скользнули вниз, к талии, обнимая меня. Лицо мужчины появилось рядом с моим в зеркале - он смотрел не на меня, а на наше совместное отражение, и его глаза горели восхищением, вожделением и гордостью.

— Ты видишь? –прошептал мне на ухо отец Сереги, и его губы коснулись мочки, а руки скользнули по моему животу вниз, к кружеву трусиков. – Ты видишь, какая красота? Это ты, Андрюшка. Настоящий ты. Грациозный. Соблазнительный. Идеальный.

Его пальцы скользнули по кружеву, чуть надавив на головку моего члена, которая явственно выпирала под тканью. Я вздрогнул и тихо застонал.

— Ты создан для этого. Для красоты. Для нежности. Для того, чтобы тебя обожали.

Мужская рука опустилась ниже, скользнув по внутренней стороне моего бедра в чулке. Ощущение гладкого нейлона под его шершавыми пальцами было невероятно возбуждающим.

— Ты моя прелесть. Моя сладкая сучка.

Его слова, прикосновения, вид нас двоих в зеркале – я в этом соблазнительном белье, Павел – сильный, властный, сзади – сводили меня с ума. Возбуждение нарастало лавиной. Я прижался затылком к мужскому плечу, закрыв глаза и отдаваясь ощущениям. Его руки продолжали ласкать меня – через чулки, по кружеву трусиков, по животу, груди. Каждое прикосновение заставляло меня вздрагивать и стонать. Мой член был твердым как камень и пульсировал под тонкой преградой кружева.

— Павел... пожалуйста... – простонал я, не зная, чего прошу. Больше прикосновений? Освобождения? Всего сразу?

Мужчина все понял. Его руки взялись за тонкие лямки танга и осторожно стянули трусики вниз, до колен. Мой член выпрямился, свободный, влажный на головке. Павел провел большим пальцем по уздечке, собрал каплю предэякулята. Потом его руки легли на мои ягодицы, чуть раздвигая их, и я почувствовал его взгляд, его дыхание на коже.

— Ложись на кровать, малыш, – приказал мужчина тихо, но властно. – На спину. Хочу видеть тебя во всей красе.

Я послушно лег на прохладное темное покрывало его огромной кровати. Чулки, подвязка, спущенные до колен трусики – все это стесняло движения, но добавляло остроты ощущению подчинения и выставленности напоказ. Я чувствовал себя украшением - его украшением.

Отец Сереги стоял у кровати, его взгляд пожирал меня – от чулков на ногах, по обнаженным бедрам, к возбужденному члену, к поясу подвязок на талии, к моему лицу. В глазах мужчины горел настоящий огонь похоти.

— Невероятно... – прошептал он. – Ты просто шедевр, Андрюшка.

Павел подошел к тумбочке, открыл ящик и достал знакомый тюбик лубриканта.

Сегодня мы пойдем дальше. Ты готов принять меня? По-настоящему?

Мое сердце замерло, потом заколотилось с бешеной силой. Я понял - анальный секс. То, к чему он готовил меня пальцами, бусами. То, о чем я смутно мечтал и боялся одновременно. Я посмотрел на пах мужчины - под тканью брюк угадывалась мощная эрекция. Я кивнул, не в силах вымолвить слово, чувствуя, как волна страха смешивается с диким, запретным возбуждением.

— Хороший мальчик, – улыбнулся Павел, выдавливая обильное количество прозрачного геля на пальцы. – Расслабься. Доверься мне. Я сделаю тебе очень хорошо.

Он подошел к кровати и сел рядом со мной. Его смазанные пальцы нашли мой анус, потом последовал легкий, знакомый массаж.

— Дыши... глубже... расслабься...

Я закрыл глаза, стараясь дышать, как он велел. Пальцы мужчины были теплыми, а лубрикант – прохладным. Знакомые ощущения расслабляли. Он ввел в мою попочку один палец – легко, почти без сопротивления, потом второй. Растягивая, подготавливая, его движения были плавными, уверенными, знающими. Павел нашел простату, надавил, и сладкая волна удовольствия заставила меня выгнуться и застонать. Мой член дернулся, выдавив новую каплю смазки.

— Да... вот так... ты уже готов, моя прелесть, – шептал отец моего друга, добавляя смазки. Пальцы двигались внутри меня, готовя путь для пениса. – Ты так красиво открываешься для меня...

Он убрал пальцы, и я услышал, как мужчина расстегивает брюки, стягивает их вместе с трусами. Потом звук выдавливания тюбика – еще больше смазки. Я открыл глаза.

Павел стоял у кровати, его член был возбужден до предела – огромный, толстый, с налитой кровью головкой, блестящий от обильного слоя геля. Вид пениса был одновременно пугающим и невероятно соблазнительным.

— Подними ноги, малыш, – мягко скомандовал мужчина. – Согни в коленях, поставь ступни на кровать.

Я послушался. Поза была открытой, уязвимой. Мои ноги в чулках были согнуты, ступни упирались в покрывало. Павел подошел вплотную и встал между моих ног. Его руки легли мне под колени, чуть приподнимая и разводя их шире. Я чувствовал его колени по бокам своих бедер. Взгляд мужчины был прикован к месту, где его член вот-вот должен был войти в мою девственную пока что попочку.

— Глубоко вдохни... и выдыхай, расслабляя попку... – голос Павла был низким, гипнотическим.

Я глубоко вдохнул, а на выдохе постарался сознательно расслабить мышцы ануса. Я почувствовал, как теплая, скользкая головка члена уперлась в мое анальное отверстие. Последовало упругое и настойчивое давление, но мужчина не спешил - ждал, пока я расслаблюсь. Я выдохнул еще раз, отпуская напряжение, и тогда он плавно, но неуклонно, двинулся вперед.

Ощущение было неописуемым - не боль, не просто растяжение, а мощное, глубокое вторжение. Чувство невероятной, почти невыносимой заполненности. Толщина члена, его размер – все было в разы больше пальцев или бус. Я вскрикнул, и мои пальцы впились в покрывало.

Павел замер, давая мне привыкнуть. Его лицо было сосредоточенным, губы сжаты, на лбу выступили капельки пота - он тоже чувствовал напряжение.

— Дыши, малыш... – прошептал отец Сереги, и его руки нежно погладили мои бедра через чулки. – Ты принимаешь меня так красиво... Твоя попка... она такая приятная... Расслабься... позволь мне войти глубже...

Я попытался дышать глубже, концентрируясь на мужских руках на моей коже, на его голосе. Чувство паники стало отступать, уступая место новым ощущениям: глубокое давление, наполненность, ощущение мощи твердого пениса внутри меня.

Мужчина снова двинулся – медленно, сантиметр за сантиметром, и я почувствовал, как его член скользит внутри, растягивая меня, заполняя до предела мою прямую кишку. Было тесно, жарко и непривычно, но уже не больно, а странно, как будто так и должно быть.

Член вошел полностью, до самого основания, и лобок мужчины уперся в мои бедра. Павел замер, тяжело дыша, а я лежал под ним, чувствуя его вес, тепло и пенис, глубоко вошедший в мою попочку.

Ощущение было ошеломляющим.

Я был наполнен им. Буквально. Рука мужчины опустилась и обхватила мой член, который, был твердым и пульсирующим от возбуждения из-за интенсивности ощущений.

— Вот так... – прошептал он, начиная медленно двигать бедрами. – Ты вся моя, сучка... Моя сладкая, послушная сучка...

Его движения были плавными, неспешными на первых порах. Павел выходил почти полностью, оставляя только головку внутри моей попки, а затем снова медленно вгонял член до упора. Каждое движение вызывало волну новых ощущений – глубокое трение, давление на простату (о да, он знал, куда целиться!), растяжение. Мои стоны были уже не от боли или дискомфорта, а от нарастающего, глубокого, непривычного удовольствия. Крепкая мужская рука работала на моем члене в такт толчкам взрослого пениса в моей заднице – твердо, уверенно, зная, что мне нравится.

— Павел... о боже... – я закинул голову назад, не в силах сдержать стонов. Ощущения накладывались одно на другое – его член внутри, рука на моем писюне, его вес на мне, его запах, его хриплое дыхание у моего уха. Чулки на ногах, кружевной пояс на талии – все это добавляло сюрреалистичности и остроты. Я чувствовал себя его игрушкой, его собственностью, и это ощущение было пьянящим, освобождающим.

— Да... стони, малыш... – отец Сереги ускорял темп, и его толчки становились глубже, увереннее. – Ты создана для этого... чтобы тебя трахали... чтобы тебя заполняли...

Его слова - грязные и властные - подливали масла в огонь. Я чувствовал, как внутри все непроизвольно сжимается вокруг крепкого члена все сильнее. Мужчина застонал от удовольствия:

— Ох, да... сжимай свою попку... сжимай мой член...

Он наклонился, и его губы захватили мой сосок, заставляя меня взвизгнуть от неожиданности и усилившегося возбуждения. Язык мужчины играл с соском, а зубы слегка покусывали его.

Двойная стимуляция – глубокие толчки внутри и ласки члена и соска – сводила меня с ума. Удовольствие нарастало лавиной, неудержимое, сметающее все на своем пути. Я чувствовал, как твердый член пульсирует внутри меня, как дыхание отца моего друга срывается, и понял, что он был близок к оргазму. Да я и сам был на грани.

— Я... я сейчас... – успел я прохрипеть.

— Кончай, сучка! – прошипел Павел, и его движения стали резкими, почти грубыми, глубокими до предела. – Кончай для меня! Кончай!

Его приказ, его властный тон стали последней каплей. Оргазм накрыл меня сокрушительной волной - не такой, как от минета или прошлой стимуляции простаты. Глубокий, всепоглощающий, идущий из самого нутра, оттуда, где член мужчины терся о мою простату, выжимая из меня крики и потоки спермы, которые били мне на живот и грудь, забрызгивая кружево пояса подвязок. Мои внутренние мышцы судорожно сжались вокруг горячего члена, выжимая из него ответную реакцию.

Чувствуя мои спазмы, Павел издал низкий рык и вогнал пенис в мою задницу до упора в последнем мощном толчке, и я почувствовал горячий всплеск глубоко внутри прямой кишки. Он кончал, заполняя меня своей спермой, его пульсации внутри прямой кишки совпадали с моими собственными конвульсиями.

Отец Сереги замер, тяжело дыша, опираясь руками о кровать по бокам от моей головы, его тело покрылось испариной, а член все еще был во мне – пульсирующий и наполненный силой.

Мы провели так несколько мгновений, слипшиеся от пота, тяжело дыша, чувствуя только наше смешанное дыхание, пульсацию наших тел, ощущение тепла и веса мужчины на мне, его члена внутри моей попочки. Я чувствовал странную, липкую пустоту в голове, блаженную тяжесть во всем теле, и ту самую наполненность внутри своего живота.

Павел медленно вынул свой член, и я почувствовал, как что-то теплое и жидкое вытекает из меня на покрывало - его сперма. Мужчина откинулся, сел на край кровати, его взгляд скользнул по моему изможденному телу, по следам спермы на животе, по растерзанному кружеву трусиков, по чулкам.

— Какой вид... – прошептал он с восхищением, потом взял со столика пачку влажных салфеток и нежно начал вытирать меня. Сначала живот и грудь, тщательно собирая мою сперму. Его прикосновения были бережными. Потом отец Сереги осторожно протер мне промежность, чуть раздвинув ягодицы. Я почувствовал, как прохладная салфетка касается моего растянутого ануса, как она собирает его сперму, вытекающую наружу. Ощущение было интимным и немного стыдным, но в то же время приятным.

— Моя сперма внутри тебя... – прошептал Павел, когда его глаза встретились с моими. В них горело странное удовлетворение. – Ты чувствуешь ее?

Я кивнул, чувствуя легкое жжение и остаточное тепло внутри оттраханной попки:

— Да...

Мужчина загадочно улыбнулся, а затем сделал нечто неожиданное - он наклонился и лизнул мой живот, там, где еще оставалась капля моей спермы. Я вздрогнул от неожиданности, а Павел слизал ее, его язык был теплым и шершавым на моей коже.

— Сладкий... – прошептал мужчина. Потом его взгляд упал на мои ягодицы, на следы его спермы. - А теперь надо помыть твою попку. И вытереть то, что вытекло оттуда. Проглотить.

Я замер, глядя на Павла, и понял, что он не шутил - уж слишком его взгляд был серьезным. Это было для меня дико, но в то же время возбуждающе, ведь я видел в этом свою покорность, полное подчинение и принятие всего, что он мне дал.

Я почувствовал, как мое сердце заколотилось с новой силой, как легкая дрожь пробежала по телу, и послушно перевернулся на живот, встал на колени на кровати, подняв ягодицы. Я видел пятно на темном покрывале – белесое и липкое – сперма Павла.

Я наклонился, почувствовал ее запах – резкий, мужской - и осторожно, самым кончиком языка, коснулся теплой жидкости. Соленый, специфический вкус, сильнее, чем во рту. Я слизал каплю, потом еще и еще, очищая покрывало от вытекшей из моей попочки кончи. Я чувствовал пристальный взгляд мужчины на своей спине, на ягодицах, ощущая, как где-то внутри, под слоем стыда, разгорается уголек темного удовольствия от этого акта полного подчинения и принятия.

— Хорошая сучка... – прошептал отец моего друга и положил руку мне на поясницу, немного поглаживая. – Моя послушная, чистоплотная сучка.

Его пальцы скользнули ниже, между моих ягодиц, чуть коснувшись растянутого, чувствительного ануса. Я вздрогнул и застонал.

— Ты прекрасно справилась.

Когда я закончил убирать с простыни все, что вытекло из моего оттраханного ануса, Павел подал мне влажную салфетку, чтобы я окончательно вытер лицо, а сам позаботился о моей грязной попочке. Потом мужчина помог мне осторожно снять чулки и пояс для подвязок. Кружевные трусики он аккуратно сложил и положил обратно в коробку.

— Это теперь твое, – сказал Павел, протягивая мне коробку. – Надевай, когда захочешь. Для меня. Или просто для себя. Чтобы чувствовать себя красивой.

Я взял коробку, чувствуя странное сочетание стыда, гордости и глубокого счастья.

— Спасибо... – прошептал я немного смущенно.

Мужчина обнял меня и прижал к своей мощной груди. Я уткнулся лицом в его майку, вдыхая его запах – смесь пота, спермы и одеколона – пока сильная рука гладила мою спину.

— Ты была невероятной, Андреяна, – прошептал Павел мне в волосы. – Моя идеальная сучка. Моя красотка. Я тобой горжусь.

Его слова были бальзамом на душу. Я чувствовал себя принятым, желанным, особенным. Таким, какой я был в этот момент – в кружеве, с его спермой внутри и на губах. Я прижимался к мужчине, чувствуя, как где-то глубоко внутри моей головы закрепляется новое знание: «Я его. Его сучка. И это – мое место. Мое счастье».

Павел отпустил меня и взглянул на часы:

— Пора, малыш. Пока Серега не нагрянул.

Я быстро, но тщательно оделся в свою обычную одежду поверх легкой внутренней дрожи и остаточных ощущений. Чувство наполненности внизу живота было слабым, но постоянным напоминанием. Отец Сереги проводил меня до двери, но перед тем как я ушел, он остановил меня.

— Подожди, – мужчина исчез в спальне и вернулся с чем-то в руках. Это была белая майка, в которой он был сегодня, она пахла им. – Надень это под куртку. Чтобы помнила меня.

Я взял майку, прижал к лицу, вдыхая знакомый аромат, а потом быстро натянул ее под свою футболку. Ткань была мягкой, теплой, пахнущей Павлом, и облегала мое тело, как его объятия.

— Спасибо, – прошептал я.

— Пожалуйста, моя сладость. До скорого, - он мягко поцеловал меня в лоб.

Я вышел на улицу. Вечер был прохладным, но мне было тепло в майке Павла под курткой. Я шел домой, чувствуя каждый шаг – легкую болезненность в попочке, приятную усталость в мышцах, странную, новую легкость на душе. В кармане лежала коробочка с черным кружевом.

На мне – его майка. Во мне – его сперма. Я была его. Полностью. Его сукой. Его фембоем. И это знание наполняло меня таким глубоким, спокойным счастьем, какого я никогда не испытывал. Мир вокруг казался ярче, четче, наполненным смыслом. Я улыбалась прохожим, не замечая их удивленных взглядов. Я знала свою тайну. Я знала свое место.

«Я его сучка. И это – прекрасно».

Не забывайте оставлять комментарии и ставить оценки! А так же заглядывайте на мой Бусти, там можно прочитать продолжение и другие истории

https://boosty.to/nastyabad