Just_Words

THE REUNION

Я читал много историй о встречах выпускников средней школы, где жена изменяет с бывшим парнем, и её ловят или не ловят. Я подумал, что должны быть и другие последствия, о которых мы не всегда слышим. Эта история вдохновлена вопросом: "Что из себя представляет бывший парень?" Я думаю, что я был не очень любезен, давая ответ, но, значит, я так и хотел.

В этой истории много внутреннего монолога, подходящего для персонажа в подобной ситуации.

* * * * *

Я проснулся от медленного, ритмичного звука. "Ту-у ву-у, ту-у ву-у, ту-у ву-у..." Где я? Что это за запах? Запах дезинфицирующего средства заполнил мои ноздри. У меня пересохло во рту. Как долго я здесь нахожусь? Я изо всех сил попытался открыть глаза, но вокруг слишком светло! Со стоном я немедленно закрыл их и сосредоточился на дыхании. Я не мог пошевелиться, и каждый вдох, который я делал, ощущался как нож, пронзающий мой бок. Я медленно начал осознавать боль повсюду, как будто с меня спадала некая пелена.

— Он очнулся.

Кто это был?

— Мистер Дэвис, вы меня слышите?

Я кивнул, или мне так показалось.

— Мистер Дэвис, Вы в больнице. Вас привезли прошлой ночью. Доктор придёт поговорить с Вами, как только освободится. Просто постарайтесь расслабиться и не двигаться больше, чем Вам нужно.

Я попытался поднять руку и, о чёрт, как больно! Что, чёрт возьми, они сделали с моей рукой? Боль пронизывает до самого плеча. Колющая боль заставляет меня дышать ещё тяжелее, и этот нож снова проходит сквозь меня. Что, чёрт возьми, происходит?

Я решил лежать неподвижно и просто пытаться дышать медленно и неглубоко.

Наверное, она ушла, и со временем я снова попытался открыть глаза. Зрение в моём левом глазу было размытым, а правым глазом я не видел ничего. Я думаю, что мимо проходила медсестра, так что это подтвердило то, что они мне сказали. Ещё один взгляд в мою сторону. Должно быть, она заметила, как я облизываю губы, потому что предложила мне соломинку, и я сделал глоток. О, да, так хорошо.

Я не знаю, сколько прошло времени. Я пытался избегать всего, что причиняло мне боль, но так как это включало дыхание, то не имел особого успеха.

В моем направлении движется белый халат.

— Мистер Дэвис, я доктор Петел. Вас привезла вчера вечером скорая помощь. Как Вы себя чувствуете?

— Как, чёрт возьми, Вы думаете, я себя чувствую, Вы… - по крайней мере, это то, что я пытался сказать.

— Не пытайтесь говорить, мистер Дэвис. У Вас сломан нос, а на скуле трещина по линии роста волос.

Какого чёрта? Он задает мне вопрос, а потом говорит, чтобы я молчал?!

— Прошлой ночью Вы были в операционной в течение четырех часов, мы пытались восстановить Ваше правое колено. У вас также три сломанных ребра с правой стороны и сложный перелом правого предплечья.

— Глаз?

— Да, ваш правый глаз заплыл и опух, но повреждение поверхностное. Отёк спадёт через несколько дней. На самом деле у Вас было лёгкое сотрясение мозга, когда Вас привезли, поэтому мы хотим, чтобы Вы какое-то время были в полном покое. Вы останетесь здесь, пока мы не убедимся, что Вы идёте на поправку.

— Как?

— Извините, мистер Дэвис. Не я должен отвечать на этот вопрос. Когда Вы будете готовы, полиция с Вами поговорит. В то же время они не хотят, чтобы мы искажали ваши ответы. Медсестры позаботятся о Вас. А пока я предлагаю Вам просто немного отдохнуть. Вы всё ещё в пост-операционной, но скоро Вас переведут в палату.

А потом он ушёл. Что это было? Что, чёрт возьми, со мной случилось? Я пил и тусовался с друзьями. Я танцевал с... О, да, Карен. Память возвращалась ко мне. Я танцевал с Карен, моей бывшей школьной подружкой. Она терлась о мою ногу и терлась об меня. Боже мой, она была ещё сексуальнее, чем когда мы учились в школе. Какой-то парень всё время пытался вмешаться. Кто это был? Это не имеет значения. Она продолжала смеяться над ним и говорила, чтобы он позволил ей хоть раз немного повеселиться. О, да, теперь я вспомнил. Этот слабак был её мужем.

Они перевели меня в двухместную палату, и я немного поспал. Я хотел, чтобы они усыпили меня на неделю, но они отказались. Они что-то говорили о сотрясении мозга. Может ли стать ещё хуже?

Не думаю, что я долго спал, но точно сказать невозможно. Время шло медленно, когда я бодрствовал, и я измерял его вдохами. Маленькие, неглубокие вдохи причиняют меньше боли. У меня пересохло в горле. Где медсестра? Было больно даже глотать.

Кто эти люди, производящие весь этот шум? Они, должно быть, навещают парня на другой кровати. Не могли бы они, пожалуйста, просто заткнуться к чёртовой матери?

Дыши спокойно. Делай неглубокие вдохи. Просто постарайся расслабиться.

Где мои посетители? Где моя жена? Она должна быть здесь. Я не видел своих родителей или семью моей сестры. Они вообще знают, что я здесь?

— Мистер Дэвис?

Я открыл свой единственный здоровый глаз. Он смотрит на меня сверху вниз, дешёвый коричневый костюм, записная книжка, должно быть, полицейский. Я киваю.

— Мистер Дэвис, я детектив Джордж Эббот. Меня назначили заниматься вашим делом. Что вы можете рассказать мне о прошлой ночи?

Я пытаюсь объяснить.

— На меня напали! Я занимался своими делами...

— Мне очень жаль, мистер Дэвис. Я не могу понять, о чем Вы говорите.

— Детектив, он не готов. Из-за отёков ему трудно говорить, а от обезболивающих у него кружится голова. Вы должны вернуться завтра.

— Спасибо, сестра, мистер Дэвис, я вернусь, когда вы будете готовы говорить, - костюм повернулся и вышел.

Что за х...! Я готов! Найдите этого парня!

У меня снова болит бок, а боль в ноге начала пульсировать.

— Сестра! Сестра! Моя нога.

— Мистер Дэвис, у вас болит нога? Действие вашего обезболивающего, вероятно, заканчивается. Я Вам что-нибудь принесу. Она возвращается с двумя таблетками, водой и соломинкой, - Просто лежите и постарайтесь успокоиться. Не двигайтесь больше, чем Вам нужно. Завтра Вы почувствуете себя лучше, - она ушла, прежде чем я успел спросить её, где моя жена.

В ту ночь я спал урывками, а на следующий день они поставили меня на ноги с помощью ходунков. Вот что они делают сейчас. Когда тебе делают операцию на колене, они хотят, чтобы ты сразу встал и пошёл. Я прошёл в дальний конец зала и обратно. Затем они прикладывают лед к моему колену, а через четыре часа заставляют меня сделать это снова. Я принимаю оксикодон сразу, как мне его дают, и принимаю ибупрофен и ацетаминофен в промежутках, словно это драже Tic Tac.

Я лежу в своей постели, когда костюм возвращается.

— Мистер Дэвис, возможно, Вы меня не помните. Я детектив Джордж Эббот, и я здесь, чтобы поговорить с Вами о том, что произошло, - он сделал паузу на мгновение, когда я кивнул, а затем продолжил, - Как много Вы помните?

Я пожал плечами.

— Я помню тот вечер и как уходил с вечеринки. Я шёл через парковку, когда меня ударили сзади. Я смутно помню, как упал, но на этом всё.

— Вы помните, что было до этого?

— Это была наша десятая встреча выпускников средней школы. Я приехал из Чикаго, где сейчас живу. Это был кутёж. Комитет украсил спортзал, и мы наконец-то получили все те напитки, которые не могли получить, когда учились там в школе.

Я думал, что это его достанет, но детектив Эббот даже не улыбнулся.

— Я встретился со своими приятелями, с некоторыми их жёнами, всё как обычно. Моя бывшая девушка, Карен, была там со своим слабаком мужем. Она подбежала, как только увидела меня, и потащила на танцпол. Чёрт, она была ещё сексуальнее, чем когда мы учились в школе. Одна песня, и мы как будто вернулись в школу. Она растворилась во мне, как было всегда, и вскоре уже всухую трахала мою ногу. Я имею в виду, чёрт возьми, она всегда была хладнокровной лисой, но в ту ночь она вышла из-под контроля.

Ладно, я немного хвастался, но это было правдой, и я как раз переходил к хорошему.

— Ты помнишь что-нибудь еще?

— Её слабак муж всё пытался вмешаться, а она всё смеялась над ним. В какой-то момент она сказала: "Просто уйди и дай мне немного повеселиться!" Чёрт, она могла быть холодной, но для меня она была горячей. Мы нашли столик, взяли несколько напитков и поговорили. Она продолжала гладить мою ногу под столом, пока муженек, наконец, не потащил её обратно к их столику. Это длилось недолго, и либо она приходила ко мне, либо я шёл к ней. Я три или четыре раза уводил её от столика мужа. Ещё один раунд на танцполе, и всё было решено. Я побежал в мужской туалет и нырнул вниз по лестнице в мужскую раздевалку. Через пять минут она присоединилась ко мне. Чёрт, в школе она была горячей штучкой, но в ту ночь она была в огне! Она кричала как дикая женщина, и со всей этой плиткой на полу и стенах удивительно, что они не слышали нас наверху. Как раз когда я подумал, что мы закончили, она снова завелась. Мы, наконец, выскользнули из раздевалки и поднялись наверх по отдельности. Встреча выпускников заканчивалась, так что я направился к своей машине. В какой-то момент, когда я пересекал парковку, меня ударили сзади. Я помню, как ударился о землю, но это все, что я помню. А потом я очнулся здесь.

Я посмотрел мимо детектива и заметил медсестру, стоявшую недалеко от него. Казалось, она прислушивается. Я думаю, у неё нет собственной личной жизни. Кому какое дело?

Детектив Эббот кивал и сделал несколько заметок, но у меня возникло ощущение, что он не воспринимает это всерьёз.

— Вы хотите что-нибудь добавить?

— Нет. Это всё, что я помню.

— Тогда ладно. У меня есть Ваше заявление. Я свяжусь с Вами через несколько дней, если мне понадобится что-нибудь ещё.

— И это всё? Не могли бы Вы хотя бы рассказать мне что-нибудь о том, что со мной случилось?

— Ну, у нас не так уж много зацепок. Очевидно, на парковке были какие-то люди, но никто не признаётся, что что-то видел.

— Что? Никто? А как насчет моих друзей?

— Насколько мы можем судить, мистер Дэвис, никто не хочет признаваться в том, что он Ваш друг. Некоторые люди признают, что видели Вас на встрече выпускников, но никто не видел, как Вы уходили, и никто не видел нападения.

— Это безумие. На стоянке было, должно быть, не меньше двадцати человек.

— Что я могу сказать, мистер Дэвис? Никто не признаётся, что что-то видел.

— Ну, и что, по-Вашему, произошло?

— Не для протокола, мы думаем, что муж Карен Джефферсон, Билл, надрал Вам задницу.

— Этот слабак?

— Может быть и слабак, но он ходит, а Вы нет.

— Похоже, Вас это не слишком беспокоит. Было совершено преступление.

— Так раньше считалось.

— Что это значит?

— Раньше было преступлением заниматься сексом с женой другого мужчины, но этот закон отменили много лет назад. Теперь это просто мерзкая вещь, которую ни один порядочный человек с каплей самоуважения даже не подумает сделать.

Я посмотрел ему в глаза. Он даже не пытался скрыть свое отвращение.

— Хорошо. Я понял. Ты собираешься сделать вид, как будто этого никогда не происходило.

— Вовсе нет, мистер Дэвис. Если кто-нибудь выступит с новыми доказательствами, мы обязательно рассмотрим их. Прямо сейчас это выглядит как ещё одно нераскрытое нападение. Таких бывает много, когда дело касается выпивки.

— Что, если я выдвину обвинения?

— Вы можете это сделать, но без доказательств это, вероятно, никуда не приведёт. Даже если это так, вы должны знать, что присяжные здесь плохо относятся к мужчинам, которые трахают чужих жён. Велика вероятность, что даже с доказательствами вы не получите вердикт, который вам понравится.

— Значит, ты ничего не собираешься делать.

— Здесь больше нечего делать, - с этими словами детектив Эббот повернулся и вышел из комнаты.

Типичный полицейский! Где, чёрт возьми, моя семья? Где мои друзья? Почему мои друзья не рассказали полиции о том, что они видели? Чёрт, я ненавидел этот ханжеский город, когда рос, и мне не терпится вернуться в Чикаго.

Та медсестра, которая подслушивала мой разговор с детективом, всё ещё в комнате.

— Сестра? У Вас есть минутка? - Она выглядит раздражённой, но подходит ко мне, - Мою жену уведомили, что я здесь?

— Да, мистер Дэвис. С ней связались, когда Вас привезли. Она была здесь, когда Вас вывезли из операционной вместе с Вашими родителями.

— Как так вышло, что я их не видел? Им по какой-то причине отказали?

— Нет, они разговаривали с некоторыми из Ваших друзей, когда Вас вывезли из операционной, а потом они ушли, - с этими словами она просто повернулась и вышла из комнаты.

Они ушли? Они просто бросили меня здесь? При следующей возможности я подзываю другую медсестру.

— Извините, но у меня был мобильный телефон, когда я поступил сюда. Вы знаете, где он?

— Он должен быть с одеждой, которая была на Вас, - она открывает шкаф и достаёт пластиковый пакет на шнурке, - Вот он. С этими словами она протягивает мне мой телефон и уходит. Телефон разрядился.

После ланча они везут меня на реабилитацию. Они заставляют меня ходить туда-сюда и говорят, что это полезно для моего выздоровления. Боль в моем колене неописуема. Во время терапии они заставляют меня сгибать колено. Они работают над тем, чтобы довести его хотя бы до поворота в 90 градусов. Уже около 45, и мне хочется кричать от боли. Терапевт говорит мне: "Без боли нет результата" - но всё, что я хочу сделать, это оторвать ему голову и плюнуть ему в глотку!

Когда реабилитационный сеанс заканчивается, они везут меня обратно в мою комнату. Наверное, они решили, что достаточно меня помучили, и накормили обедом. Никто не приходит сюда за едой. Пока я лежу и ем желе, в комнату входит моя сестра. Наконец-то! У меня посетитель!

— Сестрёнка, как я рад тебя видеть! Где все? Кто-нибудь ещё знает, что я здесь? - она мне не отвечает.

— Как у тебя дела?

— Дерьмово. У меня сломано колено, сломана рука, у меня сломаны три ребра, и у меня разбито лицо.

— Я это вижу. Что ты сделал такого, что привело тебя в такое состояние?

— Ничего! Я как раз шёл к своей машине после встречи выпускников.

Она игнорирует мой ответ.

— Мама и папа беспокоились о тебе.

— Почему их здесь нет? Медсестра сказала мне, что они были здесь, когда меня вывезли из операционной, но потом они ушли.

— Мы все были здесь.

— Почему вы все ушли? Чёрт возьми, я здесь уже почти 24 часа и не видел ни одного дружелюбного лица с тех пор, как попал сюда.

Она игнорирует то, что я сказал, и, кажется, просто оглядывает комнату.

— По крайней мере, ты здесь. Я действительно рад, что ты здесь.

— Я вытащила короткую соломинку.

— Что?

— Я была с мамой и папой вместе с Джанет, её родителями и её братом.

— Джанет здесь? Моя жена приехала из Чикаго, но она не беспокоиться о том, чтобы посмотреть, как у меня дела?

— Билл и его родители тоже были здесь.

— Билл? Кто такой Билл? - и тут до меня доходит. Детектив сказал, что мужа Карен зовут Билл.

— Билл Джефферсон. Я думаю, вы познакомились с ним прошлой ночью.

Зачем Джефферсон встречался с моими родителями?

— Когда придут мама с папой?

— Я не знаю, придут ли они. Как я уже сказала, я вытащила короткую соломинку.

— Что это должно означать?

— Это значит, что мы совсем не гордимся тобой прямо сейчас, младший брат. Ты опозорил семью.

— Опозорил? На меня напали сзади! У меня даже не было возможности защититься!

Моя сестра наклонилась ближе к моему уху и шепотом сказала:

— Ты трахнул жену другого мужчины, ты подлый кусок дерьма! Ты думаешь, мама и папа сейчас гордятся тобой? Ты думаешь, они хотят показаться в церкви в следующее воскресенье? Ты знаешь, каково им было встретиться лицом к лицу с Биллом и его семьей и признать, что они вырастили подлого труса, который крадётся за спиной другого мужчины и трахает его жену?

— Это была не моя вина. Она хотела этого. Мужчина не может сопротивляться такому напору!

К этому времени она снова выпрямилась. Она посмотрела мне в глаза и сказала:

— Ты не просто мужчина. Ты женатый человек. И не надо мне пороть всякую чушь про то, что ты жертва. Все на встрече выпускников говорят о том, как ты пошёл за ней.

— О, она хотела этого. Это был не только я.

— Свинья! Что с того, что она этого хотела? Ты мог бы проявить хоть какой-то характер и не смущать всю семью.

Я не собирался выигрывать этот спор сегодня, и мне нужен был кто-то, кто помог бы мне.

— Хорошо, может быть, я мог бы вести себя лучше, но теперь все это вода под мостом.

Ничего.

— Когда придёт Джанет? Она знает? Насколько она зла?

— Ну, у неё был долгий разговор с Биллом и некоторыми из твоих бывших одноклассников, так что попробуй угадать.

— Как они узнали?

Моя сестра покачала головой.

— О, я не знаю. Давай посмотрим. Карен кричала в комнате, выложенной кафелем, прямо под танцполом, орала так, словно кого-то убивали. Несколько мужчин побежали в подвал, за ними последовали несколько женщин, и все увидели, как вы двое трахаетесь, как животные. Знаешь ли ты, что есть видео с телефона, с нескольких телефонов? Ты знаешь, каково было твоей жене смотреть эти видео? Как ты думаешь, нашим родителям это понравилось? Как ты думаешь, родителям Джанет это понравилось? Ты облажался по-крупному, младший брат, и на этот раз не выкрутишься. Я всем скажу, что у с тобой всё в порядке.

И с этими словами моя старшая сестра, которая присматривала за мной, когда я был маленьким, и защищала меня на детской площадке, когда большие дети издевались надо мной, повернулась и вышла из палаты, оставив меня в одиночестве.

Проходит день, и я провожу его с мешком льда на колене, глотая обезболивающие. Я даже не могу посрать, не позвав медсестру, чтобы она помогла мне добраться туда. Мне предстоит ещё одна прогулка по коридору и обратно, и я съедаю ужин, который не сошёл бы за еду даже в питомнике. Всё это время я пытаюсь придумать, что я скажу Джанет. Эти видео будет трудно опровергнуть. В конце концов я засыпаю.

На следующий день медсестра говорит мне, что я поеду домой и что мне понадобится помощь в течение нескольких недель, пока я буду продолжать физиотерапию. Я прошу медсестру позвонить моим родителям. Им придётся принять меня, как бы они ни были расстроены. Ещё один поход по коридору, курс терапии, большой пакет льда и несколько таблеток, и я готов идти. Медсестра говорит мне, что мои родители ждут меня внизу, и я вздыхаю с облегчением. Мое облегчение было преждевременным.

Когда я подошел к дверям больницы, я был рад увидеть, что они ждут меня. Там были все, включая моих родителей, мою сестру и даже мою жену и её семью. Я был прощён! И снова мое облегчение было преждевременным.

Моя любящая жена подошла к моему инвалидному креслу, протянула руку за спину, а затем ударила меня по лицу всем, что у неё было. "Ты ублюдок!" - крикнула она, а затем повернулась и вышла за дверь в сопровождении своих родителей.

Моя мать подошла ко мне, и я съёжился.

— Ты всё ещё мой сын, и я люблю тебя, но я ещё не готова тебя видеть. Мы договорились, что ты отправишься в реабилитационный центр, пока не сможешь функционировать самостоятельно. Может быть, к тому времени мы будем готовы поговорить с вами.

Мой отец просто сказал: "Не рассчитывай на это!", и они оба пошли к своей машине.

Брат моей жены подошел ко мне и сказал:

— Ты ведь знаешь, чем я зарабатываю на жизнь, верно?

Я сказал:

— Да. Ты юрист.

Он бросил мне на колени толстый конверт и сказал:

— Вас обслужили. В пакете содержится ходатайство о разводе и постановление суда держаться подальше от Вашего дома, Вашей жены и Ваших детей, пока дело не будет рассмотрено.

К тому времени, как я оторвала взгляд от конверта, лежащего у меня на коленях, он тоже исчез.

— Сестрёнка, что происходит?

— Помнишь, я говорила тебе, что вытянула короткую соломинку? Теперь ты понимаешь, что это значит? Никто не хотел прийти и посмотреть, как у тебя дела. Мы тянули жребий, и я проиграла, - с этими словами она повернулась и ушла.

Я подумал, что это всё, но потом заметил еще одного, прислонившегося к стене. Если в глазах моей семьи были гнев и печаль, то в его глазах были ненависть и ярость.

— Привет, Билл. Полагаю, ты пришел за своим куском плоти?

Он выпрямился, сделал несколько медленных шагов к двери, повернулся и сказал:

— Приготовься, Дэвис. Я планирую забирать его частями, - затем он исчез.

Я думал, что в моей жизни были времена, когда я был один, но до этого момента я не знал, что такое одиночество на самом деле. Все, кто, как я думал, заботился обо мне, отвернулись, и всё из-за маленькой киски на стороне. В чём, чёрт возьми, было дело? Слабак был взбешён. Я это понимаю. Но почему моя собственная семья?

Я взял такси до реабилитационного центра и устроился на две недели ежедневных пыток. Они отпустят меня, когда я смогу подняться по лестнице. За всё это время ко мне не приходил ни один человек, кроме моего адвоката, и я дополнительно заплатил ему за это. Я пытался дозвониться до Карен, но она не отвечала на мои звонки. Позже я узнал, что она боролась со своим собственным разводом. Моя рука, ребра и колено, не говоря уже о лице, говорили мне, что Билл не из тех, кто прощает. Я дам ей немного времени. Может быть, она придёт в себя.

Когда я вернулся в Чикаго, я обнаружил, что у меня всё ещё есть работа, но мне нужно было найти квартиру. Развод был быстрым. Похоже, что, хотя никто не видел, как на меня напали на парковке, все выстроились в очередь, чтобы дать показания о том, что они видели в раздевалке. Когда всё закончилось, мой адвокат сказал, что мне повезло, что я сохранил свои яйца.

Вот и вся история о моей встречи выпускников. Я сомневаюсь, что кто-нибудь забудет об этом в ближайшее время. Я знаю, что я не забуду.

* * * * *

Итак, это мрачная история. На случай, если вы не заметили, я не поклонник мужчин, которые трахают чужих жен. Мне нравится думать, что большинство людей стремятся быть порядочными, иногда терпят неудачу и будут отстаивать свою позицию, когда этого потребует жизнь. Мне также нравится верить в силу прощения и искупления, но она не всегда присутствует, когда вам это нужно.