1. Бухта

Три семейные пары, я-холостяк и две незамужние дамы отдыхали у моря, в дикой удалённой бухте с мелкой галькой, окружённой скалами и лесом. Ведущую к этому месту труднопроходимую дорогу, иссечённую горными речушками, могли одолеть только специально оснащённые внедорожники. Мы разбивали на берегу бухты лагерь почти каждый год, в сезон отпусков, лишь состав участников незначительно менялся. Организатор наших встреч Анатолий — бывший руководитель некогда большого турклуба, рассылал друзьям в мессенджерах приглашения с указанием суммы на дорожные расходы и еду.

Почти все мы были в прошлом туристы-походники, палаточная молодость связала нас, провела через перипетии таёжных дорог, а нынче иногда собирала вместе на этот незатейливый отдых.

Конечно, наша вылазка была не каким-то сложным категорийным походом, как раньше, а скорее просто нахождением на природе, но законы и традиции в лагере оставались туристическими.

Моя одноместная палатка стояла у края

бухты, далее шли просторные палатки семейных и палатка женщин. Каждому, на момент этой истории, было примерно около сорока лет. Днём мы ходили в лес, собирали грибы, гуляли. Потом ныряли в прохладные волны за мидиями, гребешком и морскими ежами.

Анатолий со своей женой Анной, взяв мою надувную моторную лодку, поставили сетку возле живописных скал и привозили нам каждый вечер к костру по несколько лососей. Анатолий был самый старший из нас, ему стукнуло 45, он был крепкий, спортивный с короткоподстриженными тёмными волосами и брутальным лицом, словно высеченным топором из дерева. Его помощнице было 38, она была фигуристой задумчивой дамой.

Аня не ходила с нами в молодости по тайге, и вообще, туристкой не была. Но рьяно участвовала в жизни большой общественной молодёжной организации. Анатолий и познакомился с ней на каком-то палаточном слёте любителей природы и активного отдыха. Они были юными, наивными и вскоре сыграли свадьбу.

Вечерами мы сидели у костра, пели песни под гитару, шутили, рассказывали жизненные истории, травили анекдоты, играли в туристические игры. Мужчины пили водку, женщины вино.

Одна из семейных пар вела себя порой довольно развязано: влюблённые целовались, обнимались, трогали друг друга и даже уединялись в палатке. Приятно было смотреть, как эти, сохранившие свои чувства, люди купаются вместе в море. Анатолий с Анной напротив были очень сдержаны друг с другом, никакой нежности себе не позволяли.

Мне не хватало романтики, какой-то походной влюблённости, я несколько раз пытался приударить то за одной, то за другой неженатой барышней, но как только любая из них начинала говорить, желание развивать дружбу пропадало.

Часто у костра гитара ходила по кругу. Трое из нас исполняли свои любимые песни. Анатолий, в основном, Цоя. Я играл походную бардовскую лирику. В эти минуты Аня часто "колдовала меня глазами". Было приятно чувствовать какую-то энергию за этим взглядом.

Иногда она глядела глубоко, изучающе, но иногда казалось, что меня оценивает взгляд сильной голодной женщины. На мужа она не обращала внимания.

Шёл пятый день нашего отдыха, погода стояла относительно тёплая, и мы отправились на прогулку вдоль берега. Анатолий шёл впереди всех, яростно и смело преодолевая препятствия, остальные старались поспеть за ним, Аня явно отставала. Я пропустил вперёд остальных и стал помогать девушке перебираться через ручьи. Я держал её за руку и ощущал тепло её ладони. Аня была одета в синий спортивный костюм, под которым колыхалась ее большая грудь. Иногда я пропускал женщину вперёд и смотрел на ее пышную попу в обтягивающих штанишках. Остальные скрылись впереди и видно их не было. Аня сказала, что утомилась, но мне усталость этой крепкой здоровой женщины показалась наигранной. Мы сели отдохнуть на камень.

Я пьянел от близости красивой и, как мне казалось, пылкой дамы, говорил Анне комплименты по поводу фигуры и внешности. Красавица смущалась. Я пытался поцеловать её, но всё было безуспешно:

— Я замужем, Лёша, — напомнила она.

****

К обеду мы вернулись в лагерь. Ко мне подошёл Анатолий. Он был красный как рак, и сверкал глазами:

— Ежай-ка сегодня проверять сетку! — воскликнул он, глядя в упор в моё лицо, — Я устал это делать каждый вечер! Пора и остальным учиться приносить пользу лагерю!

— Но я не знаю, где стоит твоя сетка, — парировал я, — И потом, у меня нет помощника...

— Помощника? — вскипел Анатолий, — Да там и ребёнок справится! Я вижу в тебе слишком много энергии! Займись делом, наконец!

Пришлось согласиться, у Анатолия был авторитет со времён молодости, и сейчас, в бухте, другие туристы одобрительно слушали его речь.

*****

Вечером я стал готовить лодку. Подкачал баллоны, спустил на воду. Народ сидел у костра. Никто не обращал на меня внимание. Чувствовалось некое отчуждение коллектива. Я прикрепил мотор к транцу, долил бензина в бачок.

Вдруг Анатолий начал орать на жену:

— Ты опять пересолила уху! Сколько тебе говорить, клади меньше соли! Нет, старая, ты это делаешь специально! Не можешь варить, уйди от костра, пусть варит Маша! Я не буду это есть!

Все молчали. Лидер безумствовал и причина, кажется, была вовсе не в ухе.

Анна сидела на бревне расстроеная и, казалось, вот-вот заплачет.

— Толя, — крикнул я, чтобы как-то его отвлечь, — Как я узнаю место, где стоит сеть? Я же с вами не ездил никогда. Вдруг не найду?

— Ты ещё и слепой?! — вскричал организатор, — Как можно не увидеть буй! Увидишь пластиковую пятилитровку на волнах — это он. От банки отгон к сетке! Смотри, не порви дель, когда будешь выпутывать рыбу!

В этот момент Анна встала с бревна и пошла к лодке:

— Я покажу.

— Куда! — взревел Анатолий. Он вскочил с места, за ним поднялись остальные. Но я уже сидел на корме возле мотора, а Аня на носу. Наша лодочка качалась на волнах.

Багровый организатор подскочил к берегу, а за ним подошла и его свита.

— Успокойся, Толя, мы туда и обратно, — сказала спокойно Анна, — Твою прозрачную бутылку совсем не видно на волнах! Почему ты не нанёс точку на GPS-навигаторе? Всё делаешь по старинке!

— Ну-ка, к берегу! — крикнул вожак, но тут я дёрнул кикстартер, безотказный японец взревел, лодка, описав полукруг, пошла в сторону тёмных скал, где в зелёной воде стояла сеть тирана.

Оглядываясь назад, я наблюдал, как становятся совсем маленькими человечки на берегу.

****

Банку Анатолия мы нашли не сразу. Сначала я попросту проехал это место, а затем пришлось немного покрутиться, пока мы заметили метку. Время шло. Подплыв к пятилитровке, я заглушил мотор, схватился за отгон и "пошёл" по сетке. Аня привычно схватила весла и старалась держать лодку перпендикулярно снасти. Через несколько метров я опустил в лодку

кусок сетки с первой рыбиной. Однако, выпутываться рыба никак не хотела. Шли минуты, я словно решал головоломку, пытаясь вытащить лосось и не повредить дель. Начало смеркаться. Подул ветерок. Лодку качало. На небо набегали тучи. Вторая рыбина далась мне не легче.

— Бросай сеть, поехали назад, — сказала Анна, — Темнеет уже.

В этот момент я почувствовал, что ветер стал довольно крепким, а волны уже захлёстывали лодку.

Я отпустил сеть и тут же завел мотор. Ветер внезапно налетел довольно сильным порывом, с неба брызнули первые капли дождя. Лодку стало кидать на волнах.

— Здесь мелко, — сказала Аня, — вот и кидает. Надо выйти на большую воду, сделать крюк и зайти в бухту.

Казалось, начинался настоящий шторм, но Аня была относительно спокойна. Я развернул лодку поперёк волны и в этот же миг её захлестнуло, мы оказались по щиколотку в воде. Анна схватила ковш лежавший на дне лодки и начала отчерпывать воду. Нас крутило и волной, и ветром.

Я развернулся, повёл лодочку вдоль длинной волны и вдруг почувствовал удар по мотору, который тут же заглох. Лодку разворачивало по ветру.

Мотор вдруг вышел из воды и я увидел, что на винт намотана сетка. Выходит, мы вошли винтом в снасть Анатолия и она жёстко накрутилась на винт! А тут ещё, как назло, ветер словно взбесился. Какая нелепая, глупая ситуация!

Лодка, соединённая мотором с сетью, качалась на волнах, черпая бортами воду, уходящая на дно сеть крепко держал якорь.

Увидев винт, Анна вдруг закричала, старясь перекричать шум стихии:

— Режь сеть! Режь сеть!

Я выхватил походный нож и в несколько ударов отсек натянутую дель. Как только я это сделал, лодку понесло в море.

Я срезал остатки сетки с винта, но винт не крутился, стоял мёртво, очевидно, дель затянуло под корпус, намотало на вал, и его заклинило. Надо было снимать винт, но никакого инструмента под рукой не было. Уже стемнело и сложно было разобрать мелкие детали. Дождь усиливался.

— Ну заводи же мотор! — вскричала Анна, — Чего ты медлишь?!

— Не могу, кусок сети затянуло за винт! Вал зажало!

— Ты не видишь? Нас несёт в море! Лёша, сделай что-нибудь!

Я схватил вёсла и стал яростно грести. От волнения и ощущения опасности, меня трясло. Одежда промокла до нитки. Стало прохладно. Понятно, что долго мы так не протянем. Моя гребля не приносила результатов. Скалы давно скрылись из виду. Я бросил вёсла.

"Глупо, нелепо вот так погибнуть в море! — думал я, — Но, всё же, надо взять себя в руки. Куда нас несёт? Стоп, да ведь дальше находится Остров Собачий! В хорошую погоду его видно из нашего палаточного лагеря, но в этих местах часто бывают туманы. Остров не маленький, проплыть мимо него сложно. Если учитывать наше направление, относительно скал, то несёт прямо на остров."

Расположение духа возвращалось ко мне.

— Нас несёт не в море, — сказал я громко, — нас несёт прямиком на Остров Собачий!

— Какой ещё остров? — недоверчиво поглядела на меня Анна.

— Остров Собачий. Да ты видела его из лагеря.

— А если пронесёт мимо?

— Не пронесёт, он длинный. В крайнем случае, будем проходить рядом, попробуем подгрести! Но, я думаю, мы скоро увидим берег! Анна улыбнулась устало. Мы чувствовали себя так, словно нас приговорили к смертной казни, а потом помиловали.

"Чёрт знает, почему его так назвали, — думал я, — может быть, потому, что если смотреть с высоты, остров похож на собаку, а, может быть, на нём когда-то обитали дикие псы... На острове есть остатки старинной крепости и парочка полуразвалившихся каменных казарм.

Казармы расположены как раз напротив бухты, где стоят наши палатки. Вот бы заночевать в одной из них с Анной! — хорошее настроение снова вернулось ко мне, — Поставить её раком возле бойницы и трахать под шум волн! Но всё же, она жена Анатолия... Но что мне Толя? Он был руководителем турклуба, но я состоял в другом. Иногда ходили вместе, в сборные походы... Всегда с ним было какое-то недопонимание, всегда смотрел свысока! Как-то даже отказался выдать мне значок туриста. Сказал, что я не прохожу по нормативам, что значок дают за поход определённой категории. Зато своим друзьям раздавал просто так! Или, например, если люди в походе ещё плохо знали друг друга, он задавал у костра каждому по каверзному вопросу. Все обязаны были отвечать по очереди. Игра такая. Для лучшего знакомства. Но сам потом мог троллить человека его же ответом. Му*ак! Но причём тут это? Может, я просто ищу себе оправдания? Может быть, это я — му*дак? Вечно мне от него надо что-то: то значок, то жену. А зачем она строила мне глазки? Зачем села в лодку? Какого чёрта Анатолий отправил меня в эту глупую поездку? Проучить хотел?"

Из-за пелены дождя мы ещё не могли видеть остров, но уже явственно слышали шум волн, разбивающихся о прибрежные камни.

Через непродолжительное время лодку бросило волной на мрачную серую землю Собачьего Острова.