Коридор отеля показался Кате бесконечно длинным. По пути она встретила пару гостей, которые бросили на неё беглые взгляды, но не задержали их надолго. «Наверное, запомнили», — мелькнула мысль, но ей было всё равно. Главное — добраться до номера. Она заперла дверь и, наконец, выдохнула с облегчением — брата не было. Быстро достала из чемодана новый купальник и лёгкие шорты она положила их на кровать, а затем направилась в душ. Под струями воды она старательно смывала с себя всё: и запах Андрея, и следы его спермы, и липкие соки собственного возбуждения. Но ощущение наполненности с удовлетворением оставались.

Приняв душ, она завернулась в полотенце и прилегла на кровать. Мысли путались: воспоминания о грубых руках Андрея, властном голосе Яны, её обещании наказания... Внезапно дверь номера открылась. Катя вздрогнула и приподнялась — это был Витя.

— Ну, как море? — стараясь звучать естественно, спросила она.

— Супер! — он скинул шлёпки. — Вода тёплая, народу много. А ты чего лежишь? Тоже отдохнула бы, пошла.

— Да что-то плохо себя чувствую, — соврала Катя, слабо улыбаясь. — Наверное, устала от перелёта.

Услышав о её плохом самочувствии, Витя действительно забеспокоился. Его лицо стало серьёзным.

— Может, тогда пойдём что-то покушаем? Наберёшься сил? — предложил он, подходя ближе. — Или тебе что-то принести?

В его глазах читалась искренняя забота, и Кате на мгновение стало стыдно за свой обман. Но возвращаться к реальности она пока не хотела.

— Да нет... не нужно, — покачала головой Катя, медленно приподнимаясь с кровати. Полотенце сползло и на мгновение обнажило гладкую кожу лобка и стройные бёдра, прежде чем она успела его подхватить.

— Я сейчас оденусь, и сходим куда-нибудь.

Витя, который в этот момент смотрел на сестру, замер. Его взгляд непроизвольно скользнул вниз, задерживаясь на изгибе её бедра. Он быстро отвел глаза, чувствуя, как кровь быстро приливает к паху.

— Хорошо, — проговорил он, и его голос прозвучал чуть хриплее обычного. После он отправился в некой спешке в ванную оставил дверь приоткрытой, так чтобы оставалась маленькая щель.

Катя, всё ещё находясь под впечатлением от встречи с Яной, сначала не придала этому значения. Она сбросила полотенце и начала неспешно одеваться. Сначала она надела низ от купальника — чёрные трусики-бикини, которые лишь подчёркивали гладкость её кожи и соблазнительную попу. Затем — джинсовые шортики, короткие, облегающие, едва доходившие до середины бедра. Они идеально сидели на её фигуре, подчёркивая как ножки, так и сочную попу. Поверх она надела верх от того же купальника — чёрный топ с тонкими бретелями, открывающий большую часть спины и живота. Ткань едва сдерживала её грудь, а металлические шарики пирсинга отчётливо проступали сквозь неё.

За щелью в двери Витя затаив дыхание посматривал. Он видел, как движется её тело, как свет играет на влажной коже, как облегающая одежда подчёркивает каждую деталь. Его взгляд скользил по её ногам, задерживался на округлости ягодиц в обтягивающих шортах, на груди, где сквозь тонкую ткань угадывались твёрдые соски с пирсингом. Это зрелище вызывало у него знакомое волнение, смешанное с чувством похоти и желания взять Катю как это делал Сергей на видео.

Когда он вышел из ванной, делая вид, что только что умылся, Катя была уже одета. Её внимание упало на дверь, которая не издала привычного щелчка когда он туда входил, а сейчас это было достаточно громко. "Я не могла это не заметить" подумала она, после чего до неё дошло: он подсматривал. Но вместо злости или раздражения, Катя почувствовала лёгкую улыбку на своих губах. Её позабавила эта ситуация, а где-то в глубине зашевелилось тёплое, щекочущее нервы возбуждение. «Значит, я нравлюсь своему брату...» — промелькнуло у неё в голове. Эта мысль была запретной, но оттого ещё более сладкой.

С лёгкой улыбкой она сказала:

— Идём куда-то? — и бросила взгляд на часы, а затем в окно, где залитый солнцем пейзаж выглядел невероятно притягательно. — Поедим что-нибудь...

Брат тут же откликнулся:

— Конечно, идём.

Вскоре они сидели в уютном кафе на первом этаже отеля, делая заказ. Со стороны их могли принять за парочку — так легко и непринуждённо они общались. Но постепенно Катя заметила, что взгляд Вити снова и снова возвращается к её груди. Наконец, она не выдержала и с игривой улыбкой спросила:

— Что ты всё время смотришь на мои сиськи? Я вообще-то твоя сестра.

В её голосе не было ни капли злости, только лукавство.

Витя смущённо отвёл глаза и начал невнятно оправдываться:

— Ну, я... это...

Но Катя, видя его растерянность, лишь поддала жару пытаясь его ввести в смущение, наклонившись к нему через стол:

— Ну? Говори.

— Да я смотрю на соски... на пирсинг, — сдался он, голос был нервный, и он сам думал будет скандал. — И думаю, больно ли делать было пирсинг?, — пытаясь вырулить разговор.

Катя рассмеялась, её глаза блестели от задора:

— Себе хочешь? — поддразнила она.

— Нет, конечно! — резко ответил, но затем добавил уже серьёзнее, тише: — Просто интересно. И вообще... я считаю, это очень сексуально смотрится.

Катя уже собиралась перевести тему, но Витя опередил её, задав вопрос, от которого у неё перехватило дыхание:

— А Сергею это нравилось? Это он попросил так сделать?

Два вопроса повисли в воздухе. Катя задумалась, посмотрела на брата, который с нетерпением ждал ответа. Мысли метались: соврать, отшутиться или рассказать правду? Пауза затянулась, но затем она ехидно улыбнулась:

— Ну знаешь, меня тоже много чего интересует... С чего это я тебе должна отвечать?

Витя не растерялся и нашёл достойный ответ:

— Так спрашивай. Я отвечу — и ты...

Она снова ненадолго задумалась, но на этот раз быстрее, и согласилась:

— Ок. Больно ли?.. Я бы не сказала, что так... — она действительно уже почти забыла ту боль и продолжила: — Это скорее... неприятно просто. Нет, это не Серёжа уговорил. Я сама захотела...

В этот момент в её памяти чётко всплыли события того дня рождения: подарок Михаила Петровича, тот самый сертификат и кольцо. Она машинально посмотрела на свой палец, а внизу живота от этих воспоминаний ёкнуло.

От такого ответа у Вити возникла целая туча новых вопросов, но задавать их сейчас он не решился.

— Мне казалось, ты пирсингом никогда не интересовалась... — проговорил он, внимательно глядя ей в глаза.

— Ну, так захотелось, неожиданно, — соврала Катя, а затем, поймав его взгляд, прямо спросила: — Ты за мной часто подглядываешь?

Она не отводила глаз, а Витя снова занервничал, чувствуя, как сердце забилось чаще.

— Я не понимаю, о чём ты... — пробормотал он, но она не отступала.

— Я ведь видела, что ты дверь не закрыл днём.

Ожидая ответа, Катя спокойно поднесла ко рту вилку с салатом, делая вид, что вопрос её не сильно волнует. Но в её позе читалось лёгкое напряжение — она искоса следила за реакцией брата.

Витя, боясь, что она всерьёз на него обидится или, что ещё хуже, расскажет родителям, сдавленно выдохнул:

— Это впервые, честно... — он отчаянно пытался поймать её взгляд, чтобы оценить, верит она или нет.

Катя медленно пережёвала, отпила глоток сока и только тогда посмотрела на него с лёгкой, хитрой улыбкой:

— Не верю... — она покачала головой. — Давай правду. Здесь, за этим столиком.

Он покраснел, покрутил в руках стакан, глядя на конденсат на его стенках. Пауза затянулась. Катя не торопила, наслаждаясь его смущением.

— Ну... — он сдался, так и не подняв глаз. — Честно, как сегодня, в туалете — это впервые. А так... иногда я просто смотрю на твою фигуру, когда ты в комнате переодеваешься или из душа выходишь. — Он нервно взглянул на неё. — Только, чур, родителям ни слова!, — Катя рассмеялась мягко, без злобы.

— Не бойся, я не такая, как раньше. Твои секреты при мне. — Она отложила вилку, её взгляд стал заинтересованным. — Ну, так что же в моей фигуре такого особенного? И, если уж на то пошло... как давно ты начал смотреть?

Она задала эти вопросы уже без намёка на упрёк, скорее из чистого, подогретого самолюбием любопытства. Было приятно осознавать, что её тело вызывает интерес не только у посторонних мужчин вроде Андрея, но и у брата — это щекотало нервы и льстило.

Витя, видя, что она не злится, немного расслабился, хотя краска всё ещё заливала его щёки. Он сам чувствовал, как от этой откровенности у него учащается дыхание.

— Ну... иногда, — он пожал плечами, пытаясь сделать вид, что это не так уж важно. — Я даже не помню, когда точно начал... — Он замолчал, подбирая слова, а затем выпалил, глядя в тарелку: — А нравится... в общем, всё. Грудь, попа, ноги... Всё вместе. Ты просто... очень красивая.

Эти слова, сказанные смущённо, но искренне, заставили самолюбие Кати вспыхнуть с новой силой. В её глазах мелькнуло удовлетворение, и она почувствовала неожиданную волну тепла к брату. В этот момент ей показалось, что между ними возникла новая, особая связь, и что она может доверять ему куда больше, чем раньше.

Они ещё долго сидели в кафе, разговор тек легко и непринуждённо. Витя не сводил с сестры восхищенного взгляда, а она, хоть и замечала это, пока не делала замечаний. Говорили обо всём — от школьных воспоминаний и планов на поступление до более откровенных тем, включая секс.

— Знаешь, никогда не думала, что с тобой есть о чём поговорить вот так, просто, — сказала Катя, но затем сделала паузу и добавила уже строже: — Но хватит меня так рассматривать. Девушек никогда не видел? Я всё-таки твоя сестра.

Они уже вышли из кафе и направлялись к пляжу, чтобы встретить закат и искупаться в вечернем море. На её слова Витя немного обиделся, но сдержанно ответил:

— Я тоже так думал... что с тобой есть о чём поговорить.

Уже на пляже Катя сбросила шортики, оставшись в купальнике, и пошла к воде, попросив брата присмотреть за вещами. Тот согласился и остался на песке. В это время к нему подошёл Андрей. Между ними завязался разговор — на первый взгляд, безобидный. Катя заметила их слишком поздно, но ничего подозрительного не увидела. Вскоре к ним присоединилась Яна в элегантном белом раздельном купальнике, который хорошо подчёркивал её фигуру.

Катя вышла из воды и, затаив дыхание, направилась к группе. К Яне она обращалась строго на «вы», что не ускользнуло от внимания Вити и вызвало у него удивление. Яна же мастерски вела беседу — легко общалась и с Катей, и с ее братом. Она ловко разговорила Витю, и вскоре уже знала многое о их семье, о том, что Катя рассталась с парнем, а у него самого нет девушки. Со своей стороны, они представились парой, у которой медовый месяц. Они обменялись интересами, и когда Витя упомянул, что хочет попробовать серфинг, Андрей его поддержал и предложил сходить вместе.

После этого Андрей и Витя отошли обсудить детали. Конечно, Яна и так знала многое, но ей нужно было сблизиться с братом, чтобы у того возникало меньше вопросов.

Когда девушки остались наедине, Яна негромко скомандовала:

— Ложись рядом.

Катя послушно опустилась на песок. Яна легла рядом, раскинув ноги, и повернулась к ней на бок. Её взгляд стал твёрдым и властным.

— В наказание за сегодняшнюю самодеятельность, — тихо, но чётко произнесла она, — ты будешь исполнять мои желания ровно 48 часов, с этого момента. Ясно?

Приказ прозвучал как ультиматум. Яна внимательно следила за реакцией Кати, готовая в случае сопротивления смягчить условия, лишь бы не отпугнуть её окончательно. Катя на мгновение замерла, её взгляд метнулся к удаляющимся фигурам парней, а затем снова к Яне. Та смотрела на неё с холодной, уверенной улыбкой, ожидая ответа.

— Ты согласна? — тихо, но чётко повторила Яна. — Если да... поцелуй мою киску. Прямо сейчас.

Катя, всё ещё колеблясь, бросила быстрый взгляд по сторонам. Вити и Андрея не было видно, они увлеклись разговором с серфером. Людей вокруг было немного, сумерки и шум прибоя создавали иллюзию уединения. Сжавшись внутри, она медленно придвинулась к Яне и, не отодвигая ткань купальника, прикоснулась губами к её промежности.

Запах был интенсивным, солёным, но от этого не менее возбуждающим. Катя хотела отстраниться после одного быстрого поцелуя, но Яна мягко, но неумолимо прижала её голову к себе, не позволяя уйти.

— Не торопись, — прошептала она, и её пальцы запутались в волосах Кати.

Та не стала сопротивляться. Смирившись, она снова прильнула к Яне, на этот раз начав водить языком по влажной ткани, чувствуя, как аромат и вкус Хозяйки становятся только ярче, заполняя всё её сознание. Яна тихо постанывала, её бёдра слегка двигались в такт движениям языка.

— Вот представь... — голос Яны прозвучал прямо над её головой, ровный и спокойный, несмотря на то, что её тело откликалось на ласки. — Витя увидит, какая его сестра шлюха... Как ты думаешь, какой будет его реакция?

Только после этого она ослабила хватку и позволила Кате отстраниться. Та отпрянула, её глаза были полны испуга, но в них также читалось и размышление. Она посмотрела на брата, который всё ещё оживлённо разговаривал с Андреем и незнакомцем, и с облегчением выдохнула.

— Надеюсь, он никогда не узнает, — тихо, почти шёпотом ответила Катя, переводя взгляд на Яну. — Что же пожелает моя Хозяйка дальше?

Ответ, похоже, удовлетворил Яну. Её губы тронула едва заметная улыбка.

— Я многого желаю, — сказала она, поднимаясь на ноги и отряхивая песок. — Но сейчас... мы идём в туалет.

Яна направилась к пляжным кабинкам для переодевания не давая девушке подробностей, и Катя последовав за ней, догадывалась, что её ждёт. Яна была намерена её проучить и нарушить одно из списка табу, что когда-то был озвучен в гостиной загородного дома. Мысль об этом заставляла сердце биться чаще, смешивая страх с томительным предвкушением.

Оказавшись в тесной, полумрачной кабинке, Яна щёлкнула замком. Воздух наполнился запахом морской соли.

— На колени, — прозвучал тихий, но не допускающий возражений приказ. — И открой рот.

Катя беспрекословно опустилась на прохладный, шершавый пол и послушно приоткрыла губы, глядя на Яну снизу вверх. В её глазах читалась покорность и трепет.

— Извините меня, Госпожа, — прошептала она, — я больше не посмею слушать чужих приказов...

Яна не ответила. Вместо этого её ладонь резко и звонко хлестнула Катю по щеке. Удар был не столько болезненным, сколько унизительным.

— Мне не нужны извинения, — холодно произнесла Яна, её пальцы потянулись к завязкам своих трусиков. — Мне нужно твоё полное послушание.

Она спустила нижнюю часть купальника. Затем, движением одновременно властным и неожиданно нежным, она притянула Катю к себе, прижав её лицо к своей киске. Их взгляды встретились — в одном читалась безраздельная власть, в другом — полная самоотдача.

— Работай, — коротко бросила Яна.

Катя закрыла глаза и возобновила ласки, её язык скользил по нежной коже, пытаясь угодить. Яна расслабилась, её дыхание стало глубже. И тогда Катя почувствовала нечто новое — сначала лёгкую пульсацию, а затем тёплую, солоноватую струю, хлынувшую ей в рот.

Инстинктивно она попыталась отстраниться, но Яна крепко держала её за затылок. Пальцы Хозяйки впились в её волосы, не оставляя выбора. Катя, подавив рвотный рефлекс, заставила себя глотать тёплую жидкость, чувствуя, как её горло сжимается от непривычного ощущения. Затем, без предупреждения, Яна ослабила хватку и оттолкнула её. Ослабленный напор ударил Кате прямо в лицо, залил щёки, подбородок, жидкость стекала на грудь, оставляя тёплые, влажные следы на коже и купальнике Кати.

Катя отпрянула на пол, опершись на ладони. Она сидела, тяжело дыша, с закрытыми глазами, чувствуя, как по её лицу и телу стекает влага. Унижение жгло её изнутри, но оно было странно очищающим — словно все её границы были окончательно стёрты, и теперь она полностью принадлежала Яне. Она чувствовала на себе её оценивающий взгляд Хозяйки, но в глубине души понимала это не просто наказанием, а что-то больше.

Когда Яна закончила, она медленно натянула трусики купальника, её движения были спокойными и властными. Она смотрела на Катю, которая всё ещё сидела на коленях. Лицо девушки было мокрым, волосы прилипли к вискам, а купальник на груди пропитался едва уловимым, но узнаваемым запахом.

— Ты молодец, — произнесла Яна, и в её голосе прозвучала лёгкая, почти ласковая нота. Она наклонилась чуть ближе, и её пальцы сжали соски Кати сквозь ткань купальника. Они были твёрдыми, как камешки, а между ног она понимала что тоже влажно. — Понравилось? — тихо спросила она, поймав взгляд Кати.

Но ответа не последовало. Катя лишь смотрела на неё широко раскрытыми глазами, в которых смешались шок, стыд и какая-то новая, глубокая покорность.

Яна выпрямилась, удовлетворённая этим молчанием.

— Мы обязательно повторим, — пообещала она, и в её тоне не было ни капли сомнения. — На сегодня свободна.

Она развернулась и вышла из кабинки, оставив Катю одну. Направляясь к парням, Яна встретила Витю и сказала ему с лёгкой, беззаботной улыбкой:

— Катя скоро придёт, не скучай.

Забрав Андрея, она удалилась. Спустя несколько минут из кабинки вышла и Катя. Она не смогла полностью привести себя в порядок — волосы были всё ещё влажными, а на купальнике проступали мокрые пятна. Она не подошла к брату близко, оставаясь на почтительном расстоянии.

— Витя, я, наверное, в номер, — голос её звучал приглушённо и устало. — Неудобно в мокром купальнике...

Она боялась, что он почувствует запах, и отчаянно хотела поскорее скрыться в уединении номера, чтобы осмыслить произошедшее.

Витя, заметив её расстроенный вид и странное состояние, лишь махнул головой:

— Ладно...

Катя быстро направилась к отелю, мысленно перебирая в голове каждую деталь случившегося. Унижение, странное возбуждение, полная потеря контроля — всё это кружилось в ней вихрем. Она быстро шла по коридору отеля, сжимая в руке ключ-карту. Ей казалось, что каждый встречный гость провожает её взглядом, чувствует исходящий от неё запах — смесь морской соли, пота и мочи. Через несколько минут с облегчением заскочив в номер она прислонилась спиной к закрытой двери. И тут же не включая свет, начала снимать с себя мокрый купальник. Ткань с трудом отлипла от кожи. Собрав всю одежду в кучу, она засунула её в пакет для грязного белья, и отправилась в душ в очередной раз за день привести себя в порядок.

В душе она снова стояла под прохладными струями воды смывая остатки мочи и песка. Мысли возвращались к Яне, к её властным рукам, к собственному покорному телу. И тут она начала понимать. Это не было противно. Наоборот, воспоминание о полной потере контроля, о том, как она на коленях выполняла приказ, заставляло её кровь бежать быстрее, а в низу живота опять загорелся огонь возбуждения.

Очень скоро она вытерлась наспех, влажная кожа покрылась мурашками от прохладного воздуха из кондиционера. Не одеваясь, она вышла из ванной и отправилась на свою кровать. Пальцы сами потянулись вниз, к влажной киске, и клитору. Она закрыла глаза, позволив образам нахлынуть с новой силой.

Перед ней проплыл образ Яны — её властный взгляд, её пальцы впивающиеся в волосы Кати. Затем возник Андрей — его сильные руки, его грубое вторжение в неё. Она представила, как он снова и снова входит в неё, трахает её быстро, и за этим всем наблюдает Яна сбоку.

Её дыхание участилось, тело выгнулось на кровати. Она ласкала себя быстрее, настойчивее, стремясь к тому оргазму, которого её лишили днём. Пальцы скользили по влажному клитору, в такт её учащённому сердцебиению. Чтобы заглушить стоны, она прикусила губу, чувствуя, как внутри всё сжимается.

И вот она, ослепляющая волна, смывающая все мысли и страхи. Её тело вздрогнуло в немом крике, из неё вытекли тёплые соки, оставив после себя лишь приятную, пульсирующую пустоту и тяжёлое, ровное дыхание.

Катя лежала, прислушиваясь к затихающим внутри спазмам. Тело было тяжёлым, расслабленным, мысли пустыми и плавными. Но долго оставаться в этом состоянии было нельзя — в любой момент мог вернуться Витя. С неохотой она поднялась с кровати и начала одеваться.

Она надела лёгкую белую юбку и такой же топ. Под юбкой она надела белые трусики. Как только она закончила, дверь открылась.

— Всё нормально? — Витя окинул её внимательным взглядом. Он явно заметил перемену в её состоянии: расслабленная поза, румянец на щеках, отсутствие той напряжённости, что была на пляже.

— Да, всё отлично, — она улыбнулась, и улыбка получилась на удивление естественной. — Вот думаю пойти прогуляться ещё, посмотреть, что тут есть интересного.

— Ну иди... Проведи время хорошо, — пожал он плечами, и в его тоне сквозил налёт безразличия, будто его собственные мысли были где-то далеко.

Катя выскользнула из номера, чувствуя лёгкость и странное освобождение. Однако уже при выходе с лифта телефон напомнил о себе коротким, но настойчивым сигналом. На экране всплыло напоминание: «Пора принять таблетку» ту самую (КОК) которую ей приписала врач.

«Чёрт, — мелькнуло у неё в голове, — здесь же время на час позади». Она совсем забыла о сдвиге. С проклятием она развернулась и пошла обратно.

Открыл дверь в номер она замерла на пороге, а сердце на мгновение замерло. Картина, открывшаяся её глазам, вогнала в ступор.Она увидела, как её брат, сидя на её кровати, дрочил свой член. В руке он сжимал телефон, откуда доносились приглушённые, но узнаваемые звуки. За доли секунды её мозг проанализировал и сопоставил: мужской голос на записи принадлежал её бывшему, а прерывистые стоны — ей самой. Взгляд скользнул вниз, успев оценить его член — средний, но с толстой, грибовидной головкой, влажной от возбуждения.

— Блин, Витя, ты что, охренел?! — её голос, резкий и громкий, прорезал тишину номера.

Он вздрогнул, испуганно выронил телефон и попытался прикрыться. Теперь, лежа на простыне, экран был отчётливо виден. Катя, не глядя на брата, рванулась вперёд и выхватила телефон.

— Откуда это у тебя?! Отвечай! — она яростно тыкала в экран, пытаясь удалить файл.

— Извини... — пролепетал он, беспомощно пытаясь натянуть шорты.

— Откуда?! — она швырнула телефон на кровать и, вся дрожа, начала лихорадочно рыться в своей сумке, ища таблетки.

— Я не знаю... Оно само появилось у меня в облаке... — его голос был слабым оправданием.

Услышав это, она резко обернулась.

— То есть в облаке?! — её глаза расширились от нового осознания. Она вспомнила, с какого дня было то видео, и с ужасом поняла, что их могло быть несколько.

— Сколько раз ты это смотрел?! Есть ещё копии?! Живо удаляй!

Она нервничала ещё сильнее, потому что не могла найти таблетки.

— Блин, блин, где они? — бормотала она себе под нос, уже не слушая его.

Витя уже был одет пока она искала, а Катя с отчаянием поняла, что, скорее всего, забыла пачку дома, другого варианта она предположить сейчас не могла, это проблема если их не принимать регулярно нужно делать какой-то перерыв и опять идти к доктору, а ей не хотелось.

Она снова повернулась к брату, её взгляд, полный растерянности и злобы, впился в него.

— Ещё раз, есть ещё копии?!

Он посмотрел на неё, и в его глазах читалась вина, но и капля сопротивления.

— Да... — тихо признался он.

Она, не раздумывая, со всей силы ударила его по щеке. Удар, прозвучавший так громко, будто разорвал невидимую нить, связывающую их. Витя ахнул, потирая покрасневшую щёку, а в это время она проговорила:

— Подонок! Живо удаляй! — её голос сорвался на крик, в нём слышались слёзы ярости и полного бессилия.

Боль и унижение переросли в неожиданную решимость. Его голос, обычно такой неуверенный, но на следующей фразе он прозвучал грубо и четко, будто сквозь слёзы, которых не было:

— Нет. Я не удалю видео... А ты будешь меня просить, чтобы я его удалил.

Катя смотрела на него в шоке. Её собственные слёзы высохли, уступив место леденящему недоумению.

— Ты что, охренел? Ты мой брат! Удаляй живо! — она снова занесла руку, но на этот раз Витя был быстрее. Он перехватил её запястье и, сжав его с неожиданной силой, пристально посмотрел ей в глаза.

— Не стоит. Иначе я выложу это в сеть. И буду на этом зарабатывать, — он произнёс это твёрдо и оттолкнул её руку.

В его взгляде она ясно увидела не детскую обиду, а взрослую, неприкрытую похоть. И Катя отступила. Она сделала шаг назад, пытаясь дышать ровнее.

— Ладно... извини меня, — её голос дрогнул. — Я погорячилась... Но удали видео. Или... что ты хочешь, чтобы я сделала, а ты удалишь его навсегда?

Она смотрела на него, пытаясь понять, что творится в его голове. Тот задумался всего на мгновение, прежде чем выпалить:

— Я удалю его, если мы повторим то, что на видео!

От этих слов у Кати перехватило дыхание.

— Что?! Ты дурак совсем? Я твоя сестра!! — её крик был полон искреннего ужаса и гнева.

— Как хочешь, — он пожал плечами с показным безразличием. — Но я ведь знаю, что ты любишь подчиняться, унижения... Я могу это устроить. И больше. И всё равно получу, что хочу.

Она не верила своим ушам. Это была его вторая, тёмная сторона, о которой она и не подозревала.

— А может, ты вообще будешь мне две недели исполнять мои желания, пока мы в Греции? А потом я удалю всё, — продолжил он, и в его голосе зазвучали уже откровенные намёки.

К Кате начало приходить страшное понимание: если она согласится, он не отстанет никогда. Это будет только начало. Комок подкатил к горлу, слёзы навернулись на глаза. Она не нашла слов. Молча, с лицом, выражавшим полное отчаяние и растерянность, она развернулась и направилась к выходу.

— По приходу я хочу знать твое решение, сучка! — крикнул он ей вслед.

Дверь захлопнулась. Витя остался один в номере. Он потирал всё ещё горевшую щёку, но на его лице расплылась торжествующая ухмылка. В его голове уже гремел салют победы. Он сломал её сопротивление, нашёл её слабое место. Теперь она была в его власти. Он уже представлял, как будет ею пользоваться, и от этих мыслей по телу разливалось пьянящее чувство абсолютного контроля.

Выйдя из номера, Катя почти бегом пересекла коридор и нажала кнопку лифта. Глоток воздуха застрял в горле комом, слёзы подступали, но она сжала кулаки и заставила их отступить. Досада грызла её изнутри — все на кучу это видео, брат который оказался похотливым козлом и забытые дома таблетки. Нужно было что-то решать. Срочно.

И тогда в голове, как единственная спасительная ниточка, всплыло имя — Яна. Только она. Только Хозяйка могла сейчас понять, помочь, взять под контроль этот хаос, при этом успокоить её хотя бы морально.

Дрожащими пальцами она нашла номер в Telegram и набрала. Сердце колотилось где-то в висках.

— Алло, Яна Викторовна... — её голос прозвучал сдавленно, выдав всю накопившуюся боль и отчаяние. — Мне нужна ваша помощь...

На той стороне царила мгновенная пауза, после чего голос Яны прозвучал собрано и спокойно:

— Да, Катя. Что-то случилось?

— Да... но не по телефону, — Катя сглотнула, озираясь по пустующему холлу. — Можете спуститься в кафе на первом этаже?

Ответ последовал незамедлительно, твёрдый и не допускающий возражений, она как опытный психолог понимала что-то случилось:

— Нет. Поднимайся ко мне. Мы поговорим. Андрея я отправлю погулять.

Катя лишь кивнула, словно Яна могла это видеть, и пробормотала:

— Хорошо... Я уже иду.

Она положила трубку и на ватных, непослушных ногах побрела обратно к лифту. Каждая клеточка тела кричала о стыде, страхе и унижении, но где-то глубоко внутри теплилась слабая надежда, что сейчас, за этой дверью, её ждёт хоть какая-то помощь.

P.S. Надеюсь вам понравилась эта часть, оставляйте комментарии, они мотивируют писать дальше. Спасибо за внимание.