Holiday Return от satindesires

***********************************

Вчетвером они отправились в недельную поездку на Корфу. Под четырьмя я подразумеваю свою жену Кирсти и трех ее лучших подруг со школы: Лауру, Джейн и Шону. Они были не разлей вода, и старались каждый год провести вместе пару коротких отпусков на уикенд. Я не возражал, так как взамен на это получал пару уикендов игры в гольф. Поездка на неделю была необычной, но путевка была горящей и дешевле, чем некоторые из их уикендов. С коротким уведомлением о времени отдыха они улетали в понедельник и возвращались в следующее воскресенье.

Это оставляло меня, Марка, ответственным за наших пятнадцатилетнего сына Джейка и восьмилетнюю Хлою. Не сказать, что я не умею готовить, но Кирсти оставила заранее приготовленные блюда на неделю, чтобы я не дай бог не отравил детей.

Неделя началась хорошо, благодаря помощи обеих пар родителей: я успевал работать, бегать в школу, посещать спортивные и танцевальные кружки. У меня неплохо получалось быть богиней домашнего очага, отчасти благодаря инструкциям Кирсти для стиральной машины. Кирсти звонила несколько раз, в основном, чтобы проверить, не нанес ли я какой-нибудь необратимый ущерб, а также, чтобы напомнить детям, что она по ним скучает и любит всех нас.

Итак, мы пережили неделю, и я с Джоном и Тони, мужьями Шоны и Джейн, ждал девочек в аэропорту, Лаура все еще была холостой. Дети оставались дома, зарывшись в свои гаджеты, а я уже был на той стадии, когда на короткое время доверил Джейку присматривать за Хлоей.

Я видел, как протащились через зал прибытия Шона и Джейн, выглядя усталыми, вскоре за ними последовала Лаура, но Кирсти видно не было. Приветствия других девушек казались немного неуверенными, пока я все еще выискивал ее.

Лаура спросила, не получал ли я письма от Кирсти. Я понятия не имел, о чем она говорит. Девочки настороженно посмотрели друг на друга, когда Лаура сказала, что Кирсти послала письмо, которое я должен был прочитать, и которое объясняет, почему Кирсти не прилетела домой!

Я сразу же подумал, что она, должно быть, заболела или с ней произошел несчастный случай, и спросил, все ли с ней в порядке. Меня заверили, что с ней все хорошо, но что она решила остаться на пару дней у друзей. На свой последующий шквал вопросов я так и не получил никаких внятных ответов.

Я покинул аэропорт, чувствуя себя одновременно обеспокоенным и униженным. Вернувшись домой, я нетерпеливо включил компьютер, и оказалось, что сразу после того как я уехал в аэропорт, пришло электронное письмо. В нем было не больше того, о чем сказала Лаура. Только то, что она встретилась с друзьями, у нее есть возможность совершить короткую морскую прогулку, и она осталась на несколько дней, чтобы это осуществить. Надеялась, что у нас все в порядке, и что дети привыкли к моей стряпне, а в конце написала, что любит нас и скоро вернется домой.

Я не мог понять, почему было не позвонить и не упомянуть о дополнительном пребывании, а потом осознал, что последние пару дней она вообще не звонила. И какие такие друзья? Я не мог сообразить, кто бы это мог быть.

Я позвонил ей на мобильный, но звонок попал на голосовую почту, поэтому мое сообщение было коротким и лаконичным:

– Попробуй взять трубку.

Возможно, она – в плавании, где нет связи, но у меня было очень тревожное чувство. Я попробовал позвонить еще раз, но ответа по-прежнему не было. Тогда я начал звонить трем ее подругам, они должны были кое-что знать.

Муж Шоны Джон сказал, что я должен прийти к ним домой в девять вечера. Когда пришел, там были все остальные девушки и Тони, и ситуация казалась напряженной. Разговор начал Джон:

– Марк должен знать, что случилось, выкладывай, Шона.

– В последний вечер мы познакомились на вечеринке у бассейна в гавани с несколькими парнями и пошли к ним домой выпить. Это была простая вечеринка. Кирсти разговорилась с владельцем дома, парнем по имени Сэмюэль.

Тони перебил:

– Согласно версии, которую мне рассказала Джейн, там было нечто большее: поцелуи и обжимания, они все отлично проводили время на яхте какого-то богатого ублюдка.

Шона посмотрела на Джейн, но заговорила Лаура:

– Все было не так, пара парней пытались к нам приставать, но мы их отбрили, а когда те стали слишком настойчивыми, мы ушли... ну, мы-то ушли, но Кирсти осталась.

– Черт! – произнес я, хотя и не осознал этого.

– Я пыталась убедить ее поехать с нами, но она твердо решила остаться.

Вмешалась Шона:

– Они ничего не делали, Марк, просто разговаривали.

– Полагаю, она не вернулась с вами в номер.

Молчание подсказало мне ответ.

– Она вернулась сегодня в обед и объявила, что остается на несколько дней, забрала свои вещи и ушла.

– Мы все кричали и вопили на нее, но она была полна решимости уйти. Мы не понимаем, что с ней случилось, но отговаривать ее не стали.

– Значит, она осталась там с каким-то миллионером?

– Наверное, да, – был самый полезный ответ, который я получил. Было сказано еще кое-что, но мы все время ходили по кругу. Парни были в ярости, в то время как я был в полном недоумении, это было настолько не похоже на нее, что просто не имело смысла.

Я вернулся домой на автопилоте, разобрался с детьми и рухнул в постель, измученный, но не в состоянии заснуть... мой мир рухнул.

На следующее утро я проснулся поздно и бешено носился по дому, пытаясь собрать детей, приготовить обеды и отвезти обоих в школу. Опоздав на работу, я к большому неудовольствию моего руководителя пропустил начало встречи с клиентом. От Кирсти по-прежнему ничего не было слышно. Весь день на работе была суматоха, и я опоздал забрать Хлою. К счастью, Шона, Джейн и их дети были с ней во дворе школы. Они видели, насколько я взволнован, и предложили свою помощь до конца недели. Спросили о письме Кирсти, и я рассказал им, как мало там написано, я все еще был в полном неведении.

В понедельник вечером мне наконец-то позвонила Кирсти, стала извиняться за то, что не звонила, сказав, что у нее не было сигнала. Не переводя дыхания, она рассказала о возможности отправиться с друзьями в морское путешествие и о том, что эта возможность слишком хороша, чтобы от нее отказаться. Я позволил ей продолжать, а затем сказал:

– Значит, останешься с Самуэлем на его яхте?

Тишина была оглушительной.

– Марк, это не то, что ты думаешь.

– Я думаю, что ты живешь с миллионером, бросила своего мужа, унизила меня перед нашими друзьями, и у тебя не хватило порядочности поддерживать связь со своими детьми.

– Это – всего лишь несколько дней, в четверг я вернусь.

– О возвращении вообще не беспокойся.

Я повесил трубку. Что за полная сука?

Телефон звонил несколько раз, но я его проигнорировал.

Пришло СМС:

Прости, первый рейс завтра в 15:00, нам нужно поговорить. Скажи детям, что я их люблю.

Мой гнев достиг новых высот: «нам нужно поговорить» и «скажи детям, что я их люблю», после того как она их игнорировала... она, должно быть, шутит.

На следующий день я попросил ее родителей присмотреть за детьми; они были шокированы ее поступком, но попросили меня выслушать ее версию, прежде чем что-то решать. Дети также начали задавать вопросы.

Я не собирался ее забирать, и она втащила свой чемодан в дверь в восемь вечера. Я ничего не сказал и молча смотрел на нее.

– Прости, Марк, я не подумала. Это была возможность отдохнуть от всего, и я ею воспользовалась. Просто не подумала о том, как это будет выглядеть.

– Наверное, ты думаешь, что я идиот. Ты осталась на его яхте, хотя остальные умоляли тебя вернуться с ними в отель.

– Он был мил, мы просто разговаривали.

– Отвали, Кирсти, свою семью не бросают ради простого разговора с кем-то приятным. Все три дня ты «просто разговаривала»?

– В основном да, но секса у меня с ним не было.

– Я тебе не верю, а даже если и не было, ты все равно бросила меня ради другого мужчины.

– Я тебя не бросала. Просто у меня была возможность свободно попутешествовать, там были и другие люди. Сэмюэль – настоящий джентльмен, действительно щедрый хозяин и хороший слушатель.

– Стало быть, я тебя не слушаю.

– Нет, дело не в этом, ты слушаешь. Но это – этакий побег из нашей обычной жизни, как будто я могу выбирать что угодно и быть свободной. Наша жизнь немного застоялась... немного ну... скучна.

– Ты, наверное, шутишь, это ведь та жизнь, которую ты хотела... дети и дом. Это из-за тебя мы перестали путешествовать и отказались от большинства наших занятий. Именно ты хотела дом побольше, и накопить денег. Дети были слишком малы для путешествий, не было возможности отпроситься с работы, всегда находилось какое-нибудь оправдание. Дело на самом деле в этом или в том, что у тебя был шанс трахнуться с миллионером?

– Не знаю, Марк, просто чувствовала себя там по-другому, мы так хорошо ладили, и я думаю, у нас появилась... связь.

– Просто охуенно! Ты влюбилась в него или это – простая похоть?

Черт возьми.

– Сексом я с ним не занималась!

Я обратил внимание на формулировку ее комментария:

– Не занималась с ним сексом... но спала с ним, я полагаю?

В конце концов, она кивнула со слезами на глазах.

– Как очаровательно... и вы целовались, ласкались?

Еще один кивок и снова слезы.

Мне пришлось уйти, пока моя голова не лопнула:

– Тебе нужно повидаться с детьми, они – у мамы. Надеюсь, им ты лучше объяснишь, что задумала, прежде чем это сделаю я.

Я выбежал, слыша, как за спиной меня окликает Кирсти.

***

Я пробыл в пабе час, прежде чем меня нашел Тони; он принес себе пиво и сел рядом.

– Прости, приятель, за тобой идет целая охота, Кирсти позвонила Лауре, и тебя ищут.

Он сделал пару звонков, чтобы сказать, что нашел меня, вскоре после этого приехал Джон.

– Если тебя это утешит, девочки тоже в ярости на нее. Ее действия бросили их в дерьмо. Мы недовольны нашими женами и все еще задаем вопросы и сравниваем ответы, чтобы понять, нет ли в этом чего-то еще.

Я спросил, есть ли что-то новое, но они думали, что нет.

– Что будешь делать?

– Понятия не имею, похоже, она влюблена в этого засранца и растворилась в каких-то романтических фантазиях.

В этот момент у меня зазвонил телефон:

– Пожалуйста, вернись домой, нам нужно поговорить...

– Нет, как и ты ранее, я не хочу возвращаться, – ответил я.

Он зазвонил снова, и я его выключил.

***

Кирсти

Было уже за полночь, когда Тони помог Марку вернуться в дом; я никогда не видела его настолько пьяным.

Я пыталась помочь, но Марк посмотрел на меня с абсолютным презрением. Тони удалось затащить его в постель, и он тут же уснул. Я едва начала благодарить Тони за помощь, как он меня прервал:

– Что ты с ним делаешь, Кирсти? То, что ты не вернулась, уже достаточно плохо, но теперь он думает, что ты влюблена в какого-то парня. Он заслуживает лучшего, это просто жестоко. Разберись, чего хочешь, и перестань мучить его своим другим парнем.

С этими словами Тони убежал.

Я посмотрела на Марка и очень расстроилась. Тони прав, он этого не заслужил, я – эгоистка. Он едва шевелился, пока я раздевала его и укладывала в постель, оставив рядом тазик, стакан воды и две таблетки аспирина.

Я была так растеряна, Марк – такой хороший мужчина и отличный отец, а я причинила ему боль. Я все еще люблю его и не могу объяснить свои поступки с Самуэлем. Может, потому что Сэмюэль смотрел только на меня и разговаривал со мной, а не с Кирсти – женой или мамой, он заставлял меня чувствовать себя особенной. Как бы то ни было, мне нужно забыть обо всем этом и снова стать хорошей женой и матерью.

В этот момент я получила СМС:

С тобой все хорошо?

Оно было от Самуэля, и я его проигнорировала.

Правда заключалась в том, что я – далеко не в порядке. Я причинила боль людям, которых люблю. Помимо Марка, я должна загладить свою вину перед Джейком и Хлоей, они знали, что что-то не так. Потом – перед моими подругами, которых я поставила в неловкую ситуацию. Взгляды разочарования, которые я получила от мамы и папы, когда пришла забирать детей, были разрушительными.

***

На следующее утро я попыталась поговорить с Марком, но его это не интересовало, и он выглядел раздраженным тем, что я увидела его пьяным. Его единственные словами были:

– Не волнуйся, больше такого не повторится!

Он ушел на работу, выглядя потрепанным, а я стала собирать детей в школу. Это было начало попыток вернуться к нормальной жизни.

В течение следующих нескольких дней я получала все новые СМС от Самуэля, в которых он беспокоился и спрашивал, все ли у меня в порядке. Я сопротивлялась желанию ответить на них.

Проходили дни, а я все никак не могла достучаться до Марка. Мы говорили только по делу, и ради детей пытались сохранить приятный фасад, но все было ужасно. У меня опять начались слезы, когда зазвонил телефон. Я ответила не глядя, это был Самуэль.

Когда он услышал, как обстоят дела и насколько я расстроена, я едва смогла удержать его от того, чтобы он не приехал за мной. Я повторила разговор, который состоялся в день моего возвращения, о том, насколько сильно люблю своего мужа и детей, и что я должна вернуться к ним. Затем объяснила всю ту боль, которую мы им причинили. Он сказал, что ему одиноко, и что он по мне скучает. Я чувствовала себя точно так же, несмотря на то, что живу в доме, полном людей. Он спросил, не может ли меня увидеть, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Я отказалась, но он продолжал настаивать, говоря, что забронирует местный отель, и умолял меня о встрече.

Сэмюэль продолжал писать и звонить, и в конце концов, когда дети были в школе, а Марк на работе, я пошла к нему на обед. Он не изменился и все так же волновался обо мне. Было облегчением иметь кого-то, с кем я могу поговорить. Мы непринужденно поговорили, и впервые за несколько недель я почувствовала себя лучше. Договорилась встретиться с ним на следующей неделе.

Чем больше отдаллялся Марк, тем ближе становился Самуэль. Он был таким заботливым и неравнодушным, извинялся за проблемы, которые мне причинил. Мне было так приятно видеть его, он ощущался моим единственным другом.

На четвертом обеде я пошла к нему в номер в отеле, и мы впервые занялись любовью. Меня переполняли эмоции, это чувство было потрясающим. Не то чтобы Самуэль был лучше Марка, но это было ново и волнующе. К тому же, у меня не было секса, с тех пор как уехали девочки, что еще больше усиливало ощущения. Сэмюэль же был в восторге и назвал пребывание со мной честью для него. После этого мы обнимались и опять занимались любовью, но не так как с Марком: я чувствовала себя свободно и могла раскрыться.

Домой вернулась поздно и обнаружила Марка спящим в комнате Хлои на одеяле; они оба заснули, когда он читал ей сказку на ночь. Я почувствовала себя совершенно ужасно. Я осторожно разбудила его и уложила в свою кровать, но он опять быстро заснул. Я забралась под одеяло рядом с ним и проплакала до тех пор, пока не уснула.

Я так хотела заботиться о Марке, но думала, что влюбилась в Самуэля. Все это было настолько запутанно, и я оказалась перед самой страшной дилеммой. Пыталась думать о том, что будет лучше для Марка. Если я и впрямь его люблю, не лучше ли просто уйти? Пытаюсь ли я защитить Марка, или просто трушу? Мне не хватало возможности спросить у него совета, он всегда знает, как поступить правильно.

Я снова договорилась встретиться с Сэмюэлем, на этот раз на ужине, и хотела сделать его особенным: дети были у моей мамы, а Марк уехал с ребятами с ночевкой. Я нашла свое маленькое черное платье, туфли на шпильках и купила новые чулки. Ужин был прекрасным, мы говорили о побеге и возможном разводе. У него есть деньги, так что, это – не проблема, и он может помочь с адвокатами насчет опеки. Когда я сказала, что не могу уехать из-за детей и школы, он тут же предложил найти место поблизости, чтобы мы могли быть вместе.

Секс был потрясающим; Самуэль не стремился быстро снять с меня платье, ему нравилось мое нижнее белье и чулки. Это был абсолютный побег от моей обычной и теперь уже депрессивной жизни.

Домой я вернулась в полночь и с ужасом увидела у подъезда машину Марка. Когда вошла, он держал в руке пакет из-под чулок.

– Это ради него?

Я не могла отрицать и кивнула сквозь слезы.

– Значит, вряд ли это платонически, ты одеваешься для секса. Настолько приятное для него ты никогда не предлагала мне. Давай посмотрим, ты всегда говорила, что мне должно быть достаточно тебя без модного макияжа и белья, и что ты должна чувствовать себя комфортно. Значит, он получает от тебя больше, чем когда-либо получал я.

Я не могла придумать, что ответить, понятия не имея, почему не делала этого для Марка. Возможно из-за власти или управления в браке, или того факта, что я – жена и мама, а не любовница.

– Как думаешь, весь наш брак скучен или только наша сексуальная жизнь? Делаешь ли ты с ним то, чего не сделала бы со мной?

– Все не так, Марк, я... Я не могу это объяснить... ты ни в коей мере не скучен.

Я и впрямь не могла объяснить. Марк всегда хотел быть более сексуально авантюрным, но я сдерживалась и отвергала то, что он предлагал.

– Вот и вся разница: со мной комфортно, а он возбуждает. Теперь ты прилагаешь усилия, но не ради нас. Сколько же усилий ты приложила ради флирта и ужинов?

Мне не нравилась правда в его словах. Сейчас это казалось таким самодовольным и глупым, ведь если бы я приложила больше усилий, возможно, не искала бы другого. Между Марком и Сэмюэлем особой разницы нет, разница – во мне и в том, как я веду себя с ними.

Заикаясь, я извинилась и побежала в спальню, заперев дверь. Ожидала, что Марк выбьет ее и вышвырнет меня, но он этого не сделал. Это – полная катастрофа, в панике я позвонила Сэмюэлю. Тот, убедившись, что я в безопасности, предложил мне уйти к нему. Я решила, что теперь моя жизнь – чистилище, а Сэмюэль – мой единственный выход.

На следующее утро я нашла Марка на кухне, спал он в свободной комнате.

– Прости, Марк, я разрушила нас и не могу этого исправить. Думаю, нам стоит попробовать разойтись. Мне нужно время, чтобы найти себя, понять, что мне нужно.

Марк видел меня насквозь:

– Это из-за него, не так ли? Ты уходишь к нему. Все это время ты с ним общалась?

Я вздохнула:

– Да, уже довольно долго. Мне нужно разобраться со своими чувствами к нему и к тебе... к вам обоим.

– Да, но разбираться в этом ты будешь в его постели, так что, решение уже принято.

– Все не так, я люблю тебя, но все испортила, и на самом деле запуталась во всем, во всех эмоциях. Мне нужно проверить, все ли с ним по-настоящему.

– Ну, можешь рассказать детям, сам я не представляю, как объяснить твои действия.

– Я скажу им, что это... короткий отпуск.

– Не будь дурой, они будут ждать, что ты вернешься.

– Но я и впрямь могу вернуться.

Марк недоверчиво посмотрел на меня:

– С чего ты взяла, что это зависит от тебя?! Ни в коем случае! Я хочу, чтобы ты завтра же ушла и никогда не возвращалась.

– А как же дети и школа?

–Серьезно?! Ты разрушаешь наши жизни и решаешь, что теперь важно именно это, что я, как обычно, что-нибудь придумаю, а ты сваливаешь на очередную веселуху... Иди и найди себя. Скорее всего, ты найдешь себя на конце его члена.

Я была в смятении; мне и в голову не приходило, что Марк вырвет решение из моих рук.

На прощание он сказал:

– Расскажи правду своей семье и подругам, я не стану лгать ради тебя.

***

Я уехала на следующий день, сборы были ужасными. Это было неправильно, как ошибка, но я сожгла свои мосты с Марком, а Сэмюэль был так взволнован тем, что я еду к нему. В последний раз я оглядела дом; Марк прав, его идея была моей, и я люблю этот дом, но даже если и получу его обратно при разводе, я разрушила наш счастливый дом.

Детям я сказала, что это – пробное расставание, но оно не вызвало шока, они знали, что что-то случилось. Сказать маме и папе было гораздо сложнее, мама просто плакала и просила меня не делать этого, папа же едва мог смотреть на меня, качая головой.

Я поехала в отель Самуэля. Обычно, будучи с ним, я чувствовала себя лучше, но не в этот раз. Мы пробыли там пару дней, прежде чем он предложил мне уехать. На пару недель мы вернулись на его яхту на Корфу. Секс был прекрасным, но я скучала по детям и дому. Плохо спала и, конечно, чувствовала себя виноватой. Часто задавалась вопросом, чем занимается Марк, и как он со всем справляется.

Мы строили планы по поводу моего развода, Сэмюэль разбирался с адвокатами, которые связались с Марком, и мы нашли шикарную квартиру недалеко от школы, которую можно снять, пока не решится вопрос с разводом и домом.

Я пыталась позвонить своим подругам, но их это не интересовало. Джейн и Шона все еще находились на зыбкой почве в отношениях со своими мужьями и не были заинтересованы ни в знакомстве с Сэмюэлем, ни в общении.

Итог подвела Шона:

– Мы будем поддерживать Марка и детей, и если некоторое время тебя не будет в группе, будет лучше.

Я была в ярости: они – мои подруги на всю жизнь, а не Марка. Лаура, моя лучшая подруга, была еще хуже, она не могла смириться с тем, что я бросила такого мужчину как Марк.

Я была очень зла! Когда дети упомянули о следующем барбекю у соседей, я настояла перед Самуэлем, чтобы мы пошли туда, ведь я имею такое же право быть там, как и Марк.

Когда мы приехали, там уже были все, включая Марка и детей. Джейн сразу же попросила нас уйти.

– Какая же ты подруга, я разошлась с Марком, а не со всеми остальными.

Джейн не стала тратить время, и резко ответила:

– Может быть, Кирсти, но неужели ты хочешь ткнуть свою семью носом в то, что ты их бросила, а теперь пришла сюда со своим новым бойфрендом?

Сэмюэль пытался меня утащить. Марк и большинство остальных выглядели просто недоумевающими.

В чувство меня привел Джейк:

– Просто уйди, мама, ты расстраиваешь Хлою.

Я в ужасе повернулась и увидела, что Хлоя плачет, а затем бежит к Марку на колени, зарываясь своим маленьким личиком в его грудь.

Все остальные уставились на меня, и я позволила Сэмюэлю себя увести. Я была так расстроена, мне казалось, что я теряю всех, а не только Марка.

***

Марк

Она не теряла времени и подала на развод. Я волновался, что потеряю детей и друзей. Иисус, я буду одним из отцов выходного дня, постепенно теряющих связь с детьми, отчаянно пытающихся найти, чем их развлечь: чем угодно, только бы вести их в свою унылую квартиру. Я слышал все эти ужасные истории, а у ее нового мужчины достаточно денег, чтобы законно похоронить меня и произвести впечатление на детей. Я с ужасом ждал, когда узнаю о первой поездке детей на его гребаной яхте.

К счастью, Тони и Джон оказались отличными друзьями, и, к моему удивлению, Лаура, Шона и Джейн были просто фантастическими, помогали с уходом за детьми, даже приходили с едой и проверяли, все ли у меня в порядке.

Развод шел своим чередом, в финансовом плане все выглядело так, будто все легко делится пополам, но камнем преткновения стали дети. Кирсти рассчитывала на основную опеку и право жить с ними в нашем доме. Они были рады выкупить его у меня, для ее нового мужчины деньги не проблема. Его адвокаты были настолько высокомерны, что ожидали, будто я приму то, что мне дадут, и еще останусь благодарен.

Все изменилось, когда мой адвокат обратил внимание на то, что Кирсти фактически бросила детей на время своего длительного отпуска. Затем опять бросила их, уплыв с Сэмюэлем на несколько недель на его яхте. Ее же адвокаты пытались утверждать, что она знала, что о детях заботятся.

Мой адвокат согласился, добавив:

– О них точно заботился их основной опекун и единственное постоянное присутствие в их жизни. Более того, Джейк настаивает на том, что хочет жить с отцом, а Хлоя настаивает, что хочет оставаться с Джейком.

Я не ставил детей об этом в известность, но очень гордился тем, как Джейк присматривал за Хлоей во время всего этого печального процесса. Старался оградить их от худшего, но не смог полностью защитить. Они проводили много времени с детьми Тони и Джона, что для них было очень полезным. В доме Тони есть пристройка для бабушек, где мы часто ночевали. Дети всегда прекрасно проводили время, рутина и простота близких друзей очень помогали.

Его адвокаты, должно быть, забеспокоились, так как следующим предложением была совместная опека. Я подумывал, чтобы через суд добиться единоличной опеки, но это было рискованно, и для детей стало бы лучше, если бы мы смогли договориться о компромиссе. В конце концов, мы договорились, что дети по полнедели будут находиться у меня, я буду забирать их с обеда среды по пятницу и оставлять у себя на уик-энд, если он будет моим. Я также настаивал на том, чтобы каждый из нас мог посещать вместе с ними школу и спортивные мероприятия. Кирсти это никогда не интересовало, но я знал, что оно обеспечит мне больший доступ, да и нравилось мне в этом участвовать.

Камнем преткновения стал дом: я отказался от их предложения о выкупе моей части и настоял на его продаже. Думаю, Сэмюэль был этим доволен, но я знал, что Кирсти это расстроит, что было досадно... нет, в самом деле... честно.

Я не беспокоился о том, где жить, так как Тони предложил нам за минимальную арендную плату воспользоваться пристройкой, сколько мы захотим. Плата была намного меньше, чем наша предыдущая ипотека, и я подумал, что смогу использовать эти деньги на другие нужды, пока мы не определимся с постоянным жильем.

В день, когда мы должны были подписать документы о разводе, ко мне пришла Кирсти. Она вспоминала прошлые времена и то, насколько нам было хорошо вместе, а я предположил, что это не поможет ни одному из нас. Затем, ни с того ни с сего, она сказала:

– Может, нам не стоит этого делать?

Я вышел из себя:

– Это ведь ты бросила наш брак и поспешила развестись, а теперь не уверена. Ты с ума сошла?

– Может, и так. Я ушла, потому что думала, что ты никогда не простишь моих действий. Я совершила ошибку и лишь продолжала копать еще более глубокую яму.

– В чем дело, разве с новым мужчиной все не усыпано розами?

– Он – не ты, а я скучаю по нам и нашей совместной жизни.

Передо мной промелькнула мысль о счастливой жизни с Кирсти, включая все то, что мы планировали и о чем говорили. Но это было нереально, она – не такая, какой я ее себе представлял... Поверхностная – вот слово, которое всплыло у меня в голове.

– Просто подпиши бумаги и уходи, Кирсти.

Я вернулся в паб, чтобы «отпраздновать развод» с парнями, когда Джон сказал:

– Мы рады с тобой надраться, но, может быть, сможем сделать что-нибудь более конструктивное. Чего ты хочешь от жизни, ну, знаешь, в более широкой перспективе. Смысл жизни и все такое.

Для Джона это было очень глубоко. Я понятия не имел, но меня осенило, что у меня могут быть варианты, амбиции, занятия любимым делом. Конечно, приоритет – дети, но, возможно, я могу делать что-то еще, кроме простого выживания.

В те дни, когда дети были не со мной, у меня было свободное время. Я снова занялся велоспортом, бегом трусцой и пешими прогулками и начал чувствовать себя лучше. То, что меня бросили ради другого мужчины, стало сильным ударом по моему самолюбию. Занятия фитнесом естественным образом привели к потере некоторого веса, что мне нравилось, и отчасти вернуло уверенность в себе. В некоторых из этих занятий даже начали принимать участие дети.

Шона пыталась заставить меня начать свидания, но я не был готов и определенно чувствовал себя стеснительно. Боялся начинать с нуля с кем-то новым.

Шона и Джейн часто приглашали нас на ужин со своими семьями, а Лаура каждый четверг приносила нам еду. Дети были благодарны, я справлялся с большинством дел по дому, но стряпня была для меня чем-то новым, и все же, я становился лучше... понемногу.

Я спросил Джейн, почему они все так добры ко мне, в конце концов, они были подругами Кирсти, а не моими.

Она рассмеялась:

– Самое замечательное в тебе, Марк, что ты даже не представляешь, насколько нравишься людям. Ты всегда был рядом с нами и нашими детьми, не задумываясь ни на секунду, и мы просто отплатили тебе.

Я и впрямь был тронут и покраснел как смущенный подросток.

Я начал организовывать поездки с детьми на выходные, много спорта и активного отдыха; им это нравилось, мне тоже. Мы часто ездили с другими семьями и Лаурой.

Когда у Кирсти родились дети, я отправлялся в большие походы и поездки, уезжал в горы. У меня снова появился интерес, и я связался с некоторыми старыми друзьями, с которыми когда-то занимался скалолазанием, и также вернулся и к нему. Было здорово снова встретиться с ними, мы сразу же вернулись к старой дружбе, о которой я скучал, когда появились брак и дети.

Жить в пристройке означало, что мне требовалось меньше заниматься ремонтом, и у меня даже появились свободные деньги. Я накопил их и летом отправился с детьми в путешествие в Анды, включая поездку в Мачу-Пичу. Им очень понравилось, и мы начали планировать следующую поездку, возможно, в Альпы, мои приятели-скалолазы рассматривали варианты и там.

После этого все стало немного странно, я был уверен, что Лаура начала со мной слегка флиртовать, а Кирсти все больше отиралась радо при каждой передаче детей.

***

Кирсти

Дети позвонили с каникул и были так возбуждены, что Джейк даже преодолел обычную подростковую застенчивость. Я видела фотографию Марка в социальных сетях, где он с детьми – в Мачу-Пичу. Когда просматривала страницы детей, там были сотни фотографий удивительных мест, плавание, полеты и приключения. Я подумала, не я ли мешала ему раньше делать все это, ведь теперь его жизнь казалась совсем не была скучной.

На страницах Марка было несколько страшных фотографий скалолазания с лицами, которые я смутно узнала со дня нашей свадьбы. Но хуже всего были фотографии из походов и барбекю с Джейн, Шоной и Лаурой и их семьями. Я не могла разобраться в своих чувствах, пока не поняла, что это – ревность, что казалось необъяснимым, ведь это я отказалась от такой жизни.

Когда я предложила детям провести отпуск на яхте, они не проявили особого интереса. Все еще не могли найти контакта с Сэмюэлем. Я спросила, какой отдых им нравится, и они ответили, что с папой лучше, потому что он «делает то что нужно». Я предложила, чтобы мы с ними поехали в Дисней, по крайней мере, это они восприняли с радостью, но не думаю, что Сэмюэль был очень доволен.

Жить с кем-то – это совсем другое, чем встречаться время от времени. Когда новизна прошла, я поняла, что Сэмюэль очень похож на моего бывшего мужа. Он – милый, но не лучше Марка. Они оба, по сути, хорошие люди. Сэмюэль с трудом приспосабливался к жизни с детьми и тому количеству времени, которое это отнимает. Мы не могли в любой момент просто взять и уехать в путешествие, бросив их. А их совсем не интересовали поездки по городам, элегантные рестораны и отели, к которым привык Сэмюэль. Он очень старался, но начал возмущаться, что ему приходится все подстраивать под мою прежнюю жизнь.

Мне не хватало моих подруг и семейного общения, не хватало... Марка. Я часто думала о нем, вспоминая тихий комфорт в обществе друг друга. Не хватало просто присутствия рядом его, моего лучшего друга, который всегда давал отличные советы и всегда находил способ сделать все лучше. Интуиция подсказывала, что именно Марк – тот, кого я по-настоящему любила, человек, проводивший меня через трудные периоды моей жизни. Сейчас время было ужасным, но рядом нет Марка, чтобы помочь мне. Я выбросила его. За осознанием этого быстро последовали слезы.

Я поехала отвозить детей, и там была Лаура. Я была рада ее видеть, из всех она была моей самой близкой подругой, но мы так давно не общались. Дети забежали внутрь.

Лаура сказала, что завезла еду, и я поблагодарила ее за помощь Марку с детьми, сказав, что она – хорошая подруга. Пошутила, что он всегда был ужасным поваром. Мы поинтересовались друг у друга как дела, и вежливо ответили на это.

Я увидела, что она заколебалась, прежде чем сказать:

– Не понимаю, почему ты так поступила; я всегда тебя защищала, пока не появился Марк, но вместе вы, ребята, были идеальны. Потом дети сделали тебя полноценной, и я так завидовала, что у тебя есть все, о чем я всегда мечтала, а потом ты это выбросила.

Я с трудом нашелся, что ответить:

– Не знаю, я запуталась, втянулся во что-то и не смогла выпутаться, пока не поняла, что увязла слишком глубоко.

– Ну, надеюсь, твоя потеря – к моей выгоде!

– Что ты имеешь в виду?

– Я всегда шутила, что если бы увидела его раньше тебя, то забрала бы себе. Ну, я серьезно, мы всегда ладили и веселились. Ему все еще больно, но я помогу ему вернуться.

– Ты имеешь в виду... ты и Марк?..

– Конечно, если он примет меня. Он намного лучше, чем любой из моих предыдущих парней, ты – сумасшедшая, выгнав его.

– Но... но ты же не можешь! Я... я...

– Могу и сделаю. В следующие выходные мы собираемся в поход. Послушай, так будет лучше для всех нас. Мы подруги, и сможем между собой разобраться с детьми. Это будет намного проще, чем злобная мачеха, которая будет поносить тебя при каждом удобном случае.

Я почувствовала в своих глазах слезы разочарования и ревности, когда смотрела, как Лаура уходит, неужели она так быстро сделала первый шаг?

Я вытерла глаза и вошла в пристройку. Дети разбежались по своим комнатам, без сомнения, погрузившись в телефоны или ноутбуки. Я улыбнулась: Марк на кухне пытался разогреть еду Лауры, он выглядел подтянутым, красивым, и был совершенно обескуражен микроволновкой.

Я спросила, не можем ли мы поговорить? Он выглядел слегка озадаченным, но кивнул в сторону стола.

– Марк, что бы ты посоветовал другу, если бы тот совершил самую большую ошибку в своей жизни и не видел, как ее исправить?

– Трудно сказать, не зная, в чем заключается ошибка.

– Разве это не очевидно?

Он неловко поерзал.

– Прости, мне жаль из-за всего этого. Я, я хочу вернуться.

Он выглядел по-настоящему потрясенным.

– Если честно, Кирсти, ты оказала мне услугу: делая все ради тебя и нашего брака, я потерял себя. Сейчас же моя жизнь мне нравится: путешествия, общение с детьми и друзьями. Я работал, чтобы обеспечить нашу семью, а теперь начал заниматься своими любимыми делами, и это лишь начало, все возможно. Ты вот сказала, что тебе нужно найти себя, что ж, думаю, это то, что сделал я. Я нашел нечто... возможно, себя.

– Но что, если у тебя будет все это, и к тому же кто-то особенный, с кем ты сможешь поделиться этим?

– А Сэмюэль знает о твоей внезапной перемене в сердце?

Я покачала головой.

– Значит, ты все еще хеджируешь свои ставки. Я думал, что был для тебя слишком скучным, неужели возбуждение с ним уже прошло?

– Я никогда такого не говорила, а теперь ты над этим насмехаешься. Если я о чем-то и жалею, так это о том, что сдерживала тебя и не дала тебе всего. Та страсть к жизни, что есть у тебя, просвечивает насквозь. Я стану умолять тебя, если это поможет.

Марк глубоко вздохнул:

– Нет, не поможет. Слишком сильны последствия для детей и для меня. Я понял, что не знаю тебя и никогда больше не смогу тебе доверять. Ради детей мы можем быть вежливыми, но не более.

Я пыталась уйти, пока слезы не превратятся в поток. Несмотря на все мои усилия, я опять расстроилась, вернувшись в квартиру. Самуэль увидел, насколько я расстроена, и спросил, что случилось?

Все что я смогла сказать сквозь слезы, это...

– Марк.

Если я и ожидала утешения, то жестоко ошиблась.

Сэмюэль смотрел сквозь меня:

– Ты все еще его любишь, не так ли?

Я не могла придумать, что ответить, едва сдерживая слезы.

Сэмюэль снял с вешалки пальто и тихо ушел. Вернулся через несколько дней, но лишь для того, чтобы забрать свои вещи. Больше он не возвращался, а я никогда не пыталась с ним связаться.

Прежде чем у меня появилась возможность снова попытаться связаться с Марком, стало ясно, что они с Лаурой – пара. Каждый раз, когда я высаживала детей, она была рядом, и я никогда не видела ее более счастливой. Марк смотрел на нее так же, как раньше смотрел на меня. Он и дети крутились вокруг нее, я даже не могла ее ненавидеть, она – прекрасный человек, и они стали отличной парой. Я изо всех сил старалась за них радоваться, но снова впадала в отчаяние, мне казалось, что Лаура крадет мою жизнь.

Срок аренды квартиры истек, и я переехала обратно к маме, если говорить о жизни в прошлом. Тем временем мой бывший муж жил жизнью, о которой мечтала я, с моей лучшей подругой, и я наблюдала за всем этим из первых рядов.

Я – одна в этом мире и чувствую себя совершенно потерянной. Тот девичий праздник, решение пойти на свидание, то, что меня уговорили пойти на вечеринку, лишняя рюмка, разговор с Сэмюэлем... любое из сотни незначительных решений могло бы все это предотвратить. Я могу винить миллион решений, но каждое из них было моим собственным, я сама во всем виновата.

***

Марк

Вот так, преданный женой и ожидавший худшего, у меня, в конце концов, все сложилось как нельзя лучше. Почему это не стало катастрофой, о которой пишут в литературе? Разницу создали хорошие друзья и семья, поддержавшие меня. Я был поражен тем, насколько хорошо справились с ситуацией дети; надеюсь, мы привили им хорошие ценности, которые помогут им пройти через жизненные взлеты и падения.

Мне повезло обрести Лауру, но она настаивает на обратном, описывая нас как венец своей сказки. Я также нашел что-то в себе, тихую силу, вспомнил, кто я есть, и это не зависело от мнения или действий другого человека. Мне также удалось не возненавидеть Кирсти, во всяком случае, ненадолго. Конечно, какое-то время она мне не нравилась, но даже это чувство прошло, месть в конечном итоге повредила бы мне или детям. Лаура уверена, что я получил высшую месть – хорошо прожитую жизнь.